Вы слишком скромны, высокочтимая госпожа моя, и потому, замечая достоинства других, часто забываете о своих собственных. Пусть он явится во всем блеске и великолепии своих титулов, я знаю, что в Кастилии найдется принцесса, которая затмит его и собьет с него спесь, даже если предстанет перед ним лишь с тем, чем ее наделила природа. — Постой, Беатриса, я ведь ничего не говорила о спеси дона Фердинанда и меньше всего подозреваю его в таком низком пороке. А что касается блеска и великолепия, то мы обе знаем, что при всех настоящих и будущих коро¬ левских .титулах дона Фердинанда золота в Сарагосе не больше, чем в Вальядолиде. Тем не менее, несмотря на все твои глупые, хоть и дружеские речи, я продолжаю сомне¬ ваться, но не в короле Сицилии, а в самой себе. Любого другого принца любой христианской страны я могла бы, наверное, принять холодно или, во всяком случае, так, как приличествует моему полу и положению, но при мысли о том, что подумает обо мне мой благородный кузен, меня бросает в дрожь! Беатриса слушала с величайшим интересом и, когда ее царственная подруга умолкла, почтительно поцеловала ей руку и прижала к своей груди. — Пусть лучше дон Фердинанд дрожит, боясь ваших суждений! — ответила она. — О нет, Беатриса! Мы ведь знаем, что ему бояться нечего: все, что нам известно о нем, говорит в его пользу... Но к чему тратить время на сомнения и предположения? Не следует забывать о своих обязанностях. Отец Алонсо, верно, уже дожидается нас, пойдем к нему! Принцесса и ее подруга поднялись и отправились во дворцовую часовню, где их исповедник служил мессу. Молитва успокоила Изабеллу, ее робкая душа вновь обрела уверенность. Когда маленькая группа вышла из часовни, запыхавшийся слуга доложил, что прибыл гонец с давно ожидаемым известием: король Сицилии благопо¬ лучно добрался до Дуэньяса! Теперь все сомнения оста¬ лись позади. Он находился среди верных ему людей, и откладывать дальше брачную церемонию уже не было ни¬ каких оснований. Известие это безмерно взволновало Изабеллу. Как ни¬ когда, она нуждалась в заботах Беатрисы де Бобадилья, 30

чтобы с ее помощью обрести внутреннее и внешнее спо¬ койствие, обычно делавшее ее столь привлекательной. Несколько часов, проведенных в размышлениях и за молитвой, постепенно вернули мир ее душе, и вскоре обе подруги вновь встретились в той самой комнате, где чи¬ татель увидел их впервые. — Ты видела дона Андреса де Кабрера? — спросила Изабелла, отнимая руку ото лба, который она поглажи¬ вала, пытаясь сосредоточиться. Беатриса де Бобадилья вспыхнула, затем расхохота¬ лась с такой свободой и откровенностью, какую могла себе позволить только давняя любимица принцессы. — О да! — ответила она. — Для юноши под тридцать и для воина, утомленного битвами с маврами, дон Андрес сохранил удивительную прыть! Ведь это он принес долго¬ жданную весть, а заодно свою собственную любезную пер¬ сону в подтверждение истинности своих слов. Несмотря на всю свою опытность, он на редкость многоречив, по¬ этому, пока вы, моя высокая госпожа, размышляли в уеди¬ нении, мне оставалось только слушать о всяких чудесах этого путешествия. Похоже, что они добрались до Дуэнь- яса как раз вовремя: свой единственный кошелек они то ли потеряли, то ли его ветром унесло, — такой он был легкий! — Надеюсь, этой беде помогли, — заметила Изабел¬ ла. — Сейчас из рода Трастамары мало у кого найдется золота в достатке, но и совсем без денег они быть не при¬ выкли. Дон Андрес не скупец и не нищий. Здесь, в родной Кастилии, он, без сомнения, знаком со всеми ростовщи¬ ками, а те прекрасно знают цену его землям и поместьям, так что король Сицилии ни в чем не будет нуждаться. Кроме того, и граф де Тревиньо, как я слышала, принял их со всем радушием. — Граф де Тревиньо заслуживает благодарности за такую щедрость. Я этого не забуду. А сейчас, Беатриса, принеси мне письменный прибор. Полагаю, что все-таки следует сообщить королю Генриху эту новость, а также о моем намерении выйти замуж. — О нет, дорогая моя госпожа, так не делают! Когда девушка, знатная или простого рода, собирается выйти замуж против воли своих родных, она сначала венчается 31

и лишь затем пишет письмо и просит благословения, когда дело уже сделано. — Вот болтушка неугомонная!. Ну, поговорила, и хва¬ тит! А теперь принеси мне перо и бумагу. Король не только мой повелитель и государь, но также единствен¬ ный мой близкий родственник, которого я почитаю, как отца. — В таком случае, донья Хуана Португальская, его царственная супруга и наша прославленная королева, приходится вам матерью? Хороша наставница для. невин¬ ной и скромной девушки! Нет и еще раз нет, любимая моя госпожа. Вашей благородной матушкой была донья Иза¬ белла Португальская, ни в чем не похожая на свою рас¬ путную племянницу. — Ты себе слишком много позволяешь, донья Беат¬ риса, и порой забываешься! Я желаю написать письмо моему брату и королю! Изабелла не часто говорила с такой строгостью. Беат¬ риса даже вздрогнула, и слезы выступили у нее на глазах. Поспешно принесла она принадлежности для письма и лишь тогда осмелилась взглянуть на Изабеллу, чтобы про¬ честь по ее лицу, действительно ли та на нее разгнева¬ лась. Но лицо принцессы было вновь прекрасно и безмя¬ тежно. Беатриса де Бобадилья поняла, что ее госпожа, поглощенная своими мыслями, уже не сердится, и сочла за благо более не касаться спорного предмета. И вот Изабелла приступила к своему ставшему знаме¬ нитым письму, в котором, словно забыв свою природную застенчивость, заговорила как истинная королева. По до¬ говору в Тбррос де Гисандо она была признана — если отбросить притязания дочери Хуаны Португальской — законной наследницей трона, при условии, что она не вый¬ дет замуж без согласия короля. Теперь Изабелла приво¬ дила доводы в оправдание своего решения, ссылаясь на то, что ее враги, нарушая торжественные обещания, всячески стараются заставить ее вступить в несовместимый с ее достоинством или с ее чувствами брак. Далее она указы¬ вала на выгоды объединения королевств Кастилии и Ара¬ гона и просила короля благословить предстоящий союз. Письмо было одобрено Хуаном де Виверо и всеми совет¬ никами Изабеллы, а затем отправлено Генриху IV с особым гонцом. Сразу же после этого начались приготовления к встрече нареченных. 32

Уже в ту пору этикет кастильского двора славился своей сложностью. Сразу же возникли затруднения, кото¬ рые Изабелла устранила со свойственной ей прямотой и спокойствием. Мне кажется, — заявил Хуан де Виверо, — что этот брак не может быть заключен, пока дон Фердинанд не признает превосходства нашей Кастилии над Арагоном. Его род — всего лишь младшая ветвь царствующего дома Кастилии, и его королевство было некогда нашей вассаль¬ ной вотчиной. Эти слова вызвали всеобщее одобрение, и только прин¬ цесса осталась недовольна. С обычной своей грацией и естественностью она указала на все слабые стороны и не¬ желательные последствия такого предложения. — Все это справедливо, — сказала она. — Конечно, Хуан Арагонский — сын младшего брата моего царствен¬ ного деда, но это ничуть не умаляет его королевское до-, стоинство. Помимо Арагона, который, если угодно, усту¬ пает нашей Кастилии, он владеет Неаполем и Сицилией, не говоря уж о Наварре, где он тоже правит, хоть и с меньшими основаниями. Кроме того, дон Фердинанд имеет титул короля Сицилии, который перешел к нему после отречения дона Хуана. Так неужели этот коронованный государь должен делать уступки мне? Ведь я всего лишь принцесса и, если богу не будет угодно, может быть, ни¬ когда не взойду на трон! Кроме того, я думаю, что дон Хуан де Виверо забыл, какая цель привела короля Сици¬ лии в Вальядолид. В предстоящем деле нам отведены рав¬ ные роли — принцессы и принца, двух христиан, намерен¬ ных обвенчаться и связать свои жизни воедино узами брака. И не подобает той, кто собирается взять на себя заботы и обязанности жены, начинать совместную жизнь с притязаний, могущих унизить ее повелителя или оскор¬ бить его гордость. Возможно, Арагон и ниже Кастилии, но Фердинанд Арагонский уже теперь во всем равен Иза¬ белле Кастильской, а когда он услышит мои брачные обеты и примет мое преклонение и любовь, — при этих словах Изабелла слегка покраснела, — тогда, как подобает женщине, я первая признаю его превосходство надо мной. Поэтому я не хочу больше слышать о каких бы то ни было З^йовиях, которые могли бы огорчить дона Фердинанда, точно так же, как и меня. 2 Ф, Купер, том VI 33

Глава III «О том, что хорошо, что плохо, .может судить только король. Доро¬ гая Кэт, не нам с вами подчиняться глупым, местным обычаям! Мы сами устанавливаем правила поведения/ в своих владениях мы можем вести себя как вздумается, и ни один при¬ дира не посмеет нас упрекнуть». Шекспир, «Генрих V» Несмотря на всю ее решимость, обычную твердость и ясность ума, Изабеллой все больше овладевала безотчет-* ная тихая радость. Поступками ее руководили строгие правила и возвышенные помыслы, и все же сердце ее би¬ лось все учащеннее, по мере того как приближался час, когда она должна была впервые встретить принца, избрана ного ею в мужья. Кастильский придворный этикет, а также необходи¬ мость разрешить множество политических вопросов, свя¬ занных с предстоящим браком, усложняли переговоры? они длились уже немало дней. И все эти дни жениху, до сих пор не видевшему невесты, приходилось сдерживать свое нетерпение. Лишь к вечеру 15 октября 1469 года, когда все затруд¬ нения были наконец устранены, дон Фердинанд вскочил в седло и поскакал ко дворцу Хуана де Виверо в Вальядо- лиде. На сей раз с ним не было обычного эскорта, соот¬ ветствующего его высокому положению: жениха сопрово¬ ждали всего четыре приближенных, среди которых был и Андрее де Кабрера. Архиепископ Толедский, ярый сторон¬ ник и защитник интересов Изабеллы, уже ожидал гостей, чтобы представить своей госпоже ее будущего супруга. Изабелла находилась в той самой комнате, о которой уже шла речь. С нею была только Беатриса де Бобадилья. Овладев собой, Изабелла приняла жениха с поистине ко¬ ролевским величием. Фердинанд Арагонский ожидал увидеть перед собой образец грации и красоты, но сочетавшиеся в ней ангель¬ ская кротость и женское очарование настолько превзошли его представления о женщинах, что при всей его выдержке и умении скрывать свои чувства он вздрогнул и на мгно¬ вение словно прирос к полу, не в силах отвестй глаза от 34

представшего перед ним светлого видения. Затем, опомнив¬ шись, он быстро подошел и, схватив маленькую ручку, ко¬ торая не вырывалась, но и не отвечала на его пожатие, приник к ней губами с таким пылом, какой редко сопут¬ ствует первой встрече высоких особ, чьи страсти обычно не отличаются искренностью. Наконец-то пришел счастливый час, моя прослав¬ ленная й прекрасная кузина! — воскликнул он. Правдивый тон его сразу покорил сердце Изабеллы, ибо никакое искусство, никакие галантные фразы не мо¬ гут заменить жар истинного чувства. Я уже думал, что этот благословенный миг никогда не наступит! — продолжал Фердинанд. — Но, слава свя¬ тому Яго, которого я не переставал молить, этот миг при¬ шел и вознаградил меня за все муки ожидания. Благодарю и приветствую вас, мой господин и принц, ^ скромно ответила Изабелла. — Трудности, кото¬ рые пришлось преодолеть, чтобы наша встреча стала воз¬ можной, лишь предвестники будущих трудностей, с коими нам придется бороться всю жизнь. Последовал обмен вежливыми фразами: принцесса вы¬ разила надежду, что ее кузен по прибытии в Кастилию ни в чем не испытывал нужды, на что последовали соот¬ ветствующие заверения. Дон Фердинанд довел Изабеллу до ее. кресла, а сам устроился на скамеечке, где обычно в часы интимных бесед сидела Беатриса де Бобадилья. Однако Изабелла, хорошо помня о тщеславии кастильцев, настаивавших на своем превосходстве над арагонцами, пожелала, чтобы дон Фердинанд занял другое, приготов¬ ленное рпя него кресло. •— Той, у кого нет никаких достоинств, кроме королев¬ ской крови и веры в бога, не пристало занимать столь вы¬ сокое место в присутствии короля Сицилии, — сказала она. Разрешите мне остаться здесь, — возразил Ферди¬ нанд. — Все помыслы о земных различиях покидают меня в вашем присутствии. Считайте меня своим рабом, своим рыцарем, готовым сражаться за вас при любом дворе в любой стране! Изабелла вспыхнула, улыбнулась и послушно опусти¬ лась в кресло. Разумеется, ее тронули не столько сами слова, сколько нескрываемое восхищение, восторженный взгляд и искренность кузена. Женский инстинкт подска¬ зывал ей, что она произвела на Фердинанда большое 2* 35

впечатление, и это открытие наполнило ее сердце нежно¬ стью. Взаимные чувства вскоре излились в непринужденной беседе. Разговор становился все интимнее. Не прошло и получаса, как архиепископ, прекрасно разбиравшийся в тонкостях любовных речей и желаний, хотя это ему и не было положено по сану, поспешил увлечь придворных в соседнюю комнату и усадить их так, чтобы посторонние глаза и уши не мешали жениху с невестой. Впрочем, дверь оставалась открытой, да и Беатриса де Бобадйлья, повинуясь этикету, не покинула свою царственную гос¬ пожу. Но она сама была настолько захвачена беседой с Андресом де Кабрера, что при ней можно было решить судьбы дюжины королевств — она все равно ничего бы не заметила. Дальнейший ход беседы постепенно успокоил Иза¬ беллу. Самообладание, а также опыт в обращении с людьми, который она терпеливо накапливала в отличие от других высокорожденных особ, расточающих свое дра¬ гоценное время среди придворной суеты, позволили ей быстро освоиться и обрести привычную ясность мысли. — Надеюсь, теперь уже ничто не помешает нам скре¬ пить наш союз священными узами брака, — продолжал Фердинанд начатый разговор, — Мы выполнили все, что требовалось от нас в отношении блага и интересов обоих королевств. Теперь я могу подумать и о своем счастье. Мы не чужие друг другу, донья Изабелла, — наши деды были братьями, — и я с детства наслышан о ваших добро¬ детелях и пламенной вере. — Я тоже не случайно согласилась на наш брак, — от¬ ветила Изабелла. — Теперь, когда дело решено, когда разумность нашего союза полностью установлена, а необ¬ ходимость закрепить его как можно скорее для всех оче¬ видна, ждать более незачем, Я думаю, свадьбу можно на¬ значить через три дня: это даст нам обоим время подго¬ товиться к столь важному событию и позволит церкви совершить обряд с подобающей торжественностью. — Да будет так, — проговорил Фердинанд, почти¬ тельно склонив голову. — Теперь, чтобы нас потом не упрекали в забывчивости, я хочу поговорить еще кое о чем. Вы знаете, донья Изабелла, как жестоко теснят моего отца враги, и, наверное, сами догадываетесь, что казна его опустошена. Клянусь, дорогая моя кузина, только страст¬ 36

ное желание как можно скорее получить тот драгоценный дар, который провидение и ваша доброта... — Не смешивайте, дон Фердинанд, провидение божье с ничтожными помыслами и заботами людей, — строго прервала его Изабелла. — ...Тот драгоценный дар, который мне ниспослало провидение, — поправился король, осенив себя крестом и склоняя голову из уважения к богобоязненным чувствам своей невесты, — это желание заставило нас без промедле¬ ния выехать из Сарагосы. Но, увы, в наших сердцах было куда больше пылкой любви к сокровищам, ожидавшим нас в Вальядолиде, чем презренного золота в карманах. И даже оно по несчастной случайности досталось какому-то лов¬ кому мошеннику в придорожной харчевне. — Донья Беатриса уже уведомила меня о вашей беде, — улыбаясь, заметила Изабелла. — Поистине для на¬ чала совместной жизни у нас не слишком много земных богатств., Я почти ничего не могу предложить вам, Дон Фердинанд, кроме чистого сердца и преданности, в кото¬ рой, я думаю, вы не сомневаетесь. — Вас одной, моя прекрасная кузина, достаточно для счастья любого разумного человека. Но положение и за¬ бота о будущем обязывают: нельзя допустить, чтобы по¬ том говорили, будто наша свадьба была беднее, чем у на¬ ших цодданных! Кровь прилила к лицу принцессы так, что оно порозо¬ вело до корней волос. Однако ответила она с обычным величавым спокойствием: — Не пристало женщине заботиться о средствах для своей свадьбы, и при других обстоятельствах наша беседа могла бы показаться странной. Но сейчас, когда от нашего брака зависит счастье двух королевств, всякое тщеславие должно быть отброшено. У меня еще есть драгоценности, и в Вальядолиде найдется немало ростовщиков: если вы позволите, я охотно расстанусь с моими безделушками ради такой высокой цели. — До тех пор, пока у меня останется драгоценная оправа, в которой заключена ваша чистая душа, мне нет дела до других украшений, — любезно проговорил король Сицилии. — Но в такой жертве не будет нужды. Наши друзья, хотя и у них тоже больше сокровищ в сердцах, чем в сундуках, предоставят заимодавцам необходимое поручительство и добудут деньги. Отныне я это беру на 37