– Убей меня, если хочешь. Я больше не боюсь тебя. Потому что...
– Набравшись духу, он выпалил: - Потому что нельзя бояться и любить одновременно.

“Любить? Он сказал, любить? Она не ослышалась? Какая наглость! Какая возмутительная наглость!” Найт поймала себя на том, с какой нежностью баюкает в душе эти резкие, гневные слова, которые почему-то вдруг утратили свой подлинный смысл, превратившись в тихую, светлую музыку.

– Эй! Где ты там?
– в полном смятении крикнула она Светлане.
– Вылезай! Уходим.

Пленница тотчас развернулась и послушно поплыла к берегу.

– Не думай, что тебе удалось меня растрогать, - заявила Найт Степану, приободренная приближением подмоги.
– Я не верю ни одному твоему слову.
– Спохватившись, что выдает себя, она надменно добавила: - А если б и верила, мне наплевать на это... И на тебя тоже. Понял?

Сладкая, волнующая теплота, разлившаяся внутри от его слов, не проходила. И, стремясь побороть в себе это странное, незванное чувство, скрыть его как душевную слабость, как позор, она обрушивала на парня гнев и оскорбления, которые, впрочем, уже не могли обмануть даже его. Чем больше бранных слов слетало с ее дрожащих губ, тем шире и счастливее становилась его улыбка.

– Ну чего зубы скалишь!
– окрысилась Найт, окончательно выходя из себя.
– Щас как двину.

– Двинь.
– Степа бесстрашно распахнул рубашку.

Найт пнула его мокрой еще после купания ногой. Он поймал ее за щиколотку и тихонько дернул на себя. Потеряв равновесие, она свалилась рядом с ним на песок, вскинула для самозащиты руки, по-детски зажмурившись. Нападения не последовало. Найт приоткрыла один глаз, потом другой. Их взгляды встретились. Он был совсем близко. Она ощущала на себе его дыхание и какую-то мощную, дурманящую волну, исходившую от него, обволакивающую. Волну, от которой почему-то начали вдруг путаться ее мысли.

– Что за возню вы тут устроили?
– рассмеялась Света, выбираясь на берег.

Найт поспешно вскочила.

– Накупалась, наконец, - ворчливо буркнула она, глядя в сторону.
– Мне надоело тебя ждать. Одевайся.

Вдруг счастливая улыбка, блуждавшая на лице Степана погасла, превратившись в гримасу. Взгляд стал отсутствующим, а тело напряглось и застыло. Девочки удивленно уставились на него.

– Степа... Э-эй! Ты чего?
– окликнула его Света.

Он не услышал. А потом, будто робот, встал, повернулся к ним спиной и, убыстряя шаг, пошел прочь вдоль берега.

– Да что же это с ним?
– недоумевала Света.

– Его позвали, - мрачно проговорила Найт.
– Они умеют это делать.

– Что именно?

– Влиять на расстоянии. Мысленно.

– Лопоухие телепаты?!
– поразилась Света.
– Вот те на. А я-то их за полузверей принимала.

– Одно другому не помеха. Пошли отсюда. Скорее.

ГЛАВА 27

Вадим расстелил на полу огромную карту-план подземного мира Москвы. Члены Кабинета, как по команде, сползли со своих кресел и принялись елозить по карте на четвереньках, почти касаясь ее носами. Они разглядывали ее своими близорукими, подслеповатыми глазками с таким неистовым усердием, будто задались целью доказать ученому пленнику и друг другу, что действительно что-то в ней понимают.

– Достаточно уже, господа! Достаточно!
– раздраженно прикрикнул на них мэр.

“Господа”, не поднимаясь с колен, расползлись в стороны и так замерли в ожидании следующей команды.

– Я закончил свою работу, - сказал Вадим, - и готов ответить на любые вопросы. Но сначала я покажу вам линию разлома земной коры под нами.
– Он взял красный фломастер и через всю карту - с северо-запада на юго-восток - провел зловещую жирную кривую.
– Все, что находится в зоне этого разлома, скорее всего будет разрушено: дома, мосты, дороги, подземные сооружения, - мрачно прокомментировал он.

Мэр некоторое время завороженно смотрел на коварную красную змею, разрезавшую город и его недра на две части.

– Я понял, - наконец проговорил он.
– А теперь нанесите на карту самые уязвимые, самые опасные зоны, и, соответственно, станции метро.

Вадим присел на корточки и принялся обводить красным фломастером район за районом: Шоссе Энтузиастов у станции метро Перово, Загородное шоссе, Пушкино, Любляно, Планерная, Химки... Мэр и его приспешники с жадным любопытством следили за его рукой.

Внутренняя дверь, ведущая в покои мэра, отворилась и вошла Сэд. Окинув брезгливым взглядом расползшееся по полу собрание, она опустилась в кресло.

Вадим легким почтительным кивком головы приветствовал ее появление.

– Теперь укажите нам наиболее стабильные, наиболее безопасные зоны, - потребовал мэр.

– Извольте. Вот они.
– Вадим сменил красный фломастер на зеленый и обвел кружочками Лосиный остров на Ярославском шоссе, станцию метро Юго-Западная и Сокольники.

– А к какому разряду вы относите станцию Студенческая?
– спросил Вершитель, заглядывая Вадиму в лицо снизу вверх.