– Погоди, - прервала его Светлана.
– Мне надо успеть сказать тебе что-то очень важное, пока мы одни. Найт ничего не должна знать.

– Почему? Она такая...

– Не перебивай.

– Говори. Я слушаю.

– Ты пленник лопоухих, а я и мой отец - пленники прозрачных, что не намного лучше. Они обитают выше вас, но тоже под землей. Так вот прозрачные задумали завладеть Москвой.

– Ни фига себе!
– Степан даже присвистнул от удивления.

– 26 августа, в 15 часов 46 минут должно произойти очень сильное землетрясение. И они хотят каким-то образом использовать его против всех нас. Этого нельзя допустить, понимаешь.

– Нет. Не понимаю. Землетрясение, говоришь? Совсем недавно нас тут уже тряхнуло. Выходит, то было только начало? Выходит, всем нам крышка? Мы ж здесь, как в мышеловке. Не то что другим, себе помочь не сможем.
– Он взглянул на календарик ручных часов, подаренных ему Найт.
– 24 августа. Значит, всего через два дня. Это называется, не было печали.

– Послушай, у меня есть план, - зашептала Светлана, бросая тревожные взгляды в сторону плавающей в отдалении Найт.
– Прозрачные до смерти боятся лопоухих. Если натравить лопоухих на прозрачных, они затеят между собой свару и им станет не до нас. Врубаешься? У нас тогда появится шанс улизнуть от них, а значит спастись. Ты - единственный человек, с которым эти таинственные существа вступили в контакт, которого они допустили в свое логово. Это надо использовать. Понимаешь?

– Но я всего лишь бесправный пленник, которого они могут в любую минуту прикончить.

– Не прикончили же до сих пор. Значит ты им нужен. Не перебивай меня. Она плывет сюда! Скажи им, что прозрачные решили устроить на них облаву и сговорились всех их уничтожить, или придумай что-нибудь сам. Наплети им все, что угодно. Разозли их. Ты должен сделать это немедлен- но. Иначе... иначе нам и вправду всем конец...

– О чем это вы тут так возбужденно шепчетесь?
– Найт выбралась из воды и, прикрывшись блузкой, села на камень подле них.

– Знаешь, как у нас в таких случаях отвечают?
– огрызнулась Света: - Много будешь знать, скоро состаришься.

Фыркнув, та отвернула от нее увенчанную короной головку.

– Привет, Найт!
– Лицо Степана расплылось в счастливой улыбке.
– Не могу поверить, что снова вижу тебя.

– Ну, допустим, привет. А ты, как я погляжу, решил тут навсегда обосноваться, - отозвалась она неприветливо.

– Я пленник, Найт. Они стерегут меня. Мне еще ужасно повезло, что я встретил вас, что могу говорить с вами. Изредка видеть. Вчера они снова брали меня наверх. И мне опять не удалось убежать. Я просил тебя помочь мне, но ты не хочешь. Да еще и насмехаешься.

– Можешь не сомневаться, твои лопоухие наблюдают сейчас за нами из своих щелей, за каждым нашим движением, - ответила Найт, выжимая волосы.
– И если ты попытаешься уйти с нами, они настигнут тебя и убьют. А заодно и нас. Но даже если сумеешь добраться до наших, тебя это не спасет.

– Вот это называется влип так влип, - обреченно вздохнул Степан.

– Ну чего расселась?
– грубовато прикрикнула Найт на Свету.
– Ты же мечтала искупаться. Если передумала, пошли обратно.

– Нет-нет! Пожалуйста подожди.
– Светлана проворно вскочила, скинула с себя платье и туфли и, бросив на Степана многозначительный взгляд, означавший: “Не проболтайся”, с разбегу бросилась в воду.

Рассеянно следя за нею, Найт подчеркнуто скучающим тоном проговорила:

– Я рассказала о тебе отцу.

– Правда!? И что?
– оживился Степан.

– А ничего. Он велел разделаться с тобой. Чтоб не мозолил глаза.

Степе показалось, что ему на грудь кто-то наступил. Светлана далеко. Они одни на берегу. Ничто и никто не помешает этой взбалмошной девчонке привести в исполнение наказ отца. Запомнив детали ее первого, довольно странного покушения на него, он бросил тревожный взгляд на ее шею. Трубочка зловеще поблескивала на золотой цепочке. Опередить ее, сорвав с шеи таинственный предмет, или перехватить ее руку? Она делает это молниеносно. Прозеваешь момент - и каюк!

Прочитав его мысли в беспокойно мечущемся взгляде парня, Найт снисходительно улыбнулась.

– Да не волнуйся ты так. Пока что мне не хочется тебя убивать.
– И обнадеживающе добавила: - Что-что, а это всегда успеется.

– Не старайся казаться хуже, чем ты есть, - тихим голосом проговорил он, накрывая ее руку своей.

Найт вскинулась с такой стремительностью, будто увертывалась от смертоносного змеиного броска. От неожиданности он отпрянул.

– Не смей! Ты! Не смей прикасаться ко мне!
– прошипела она, сверля его злобным взглядом.

– Да почему же?
– растерянно и виновато пробормотал он.
– Я все время о тебе думаю. Мечтаю о встрече. Ты пришла. И пожалуйста: “Не смей прикасаться”.

– Не болтай чепуху.
– Она хотела выразить ему свое презрение, свое превосходство над ним. Но голос не послушался ее, и слова, помимо ее воли, прозвучали так мягко, почти застенчиво, что от возмущения на самою себя Найт вскочила, глядя на него сверху вниз. А Степа, безропотно принимая ее власть над ним, с шутливой покорностью лег у ее ног.