Шрифт:
Он неловко кашлянул.
– Ну хорошо... Перейдем сразу к делу. Руководство нашего Научно-исследова-тельского института, сотрудницей которого и ты теперь являешься, дало свое согласие на создание лаборатории по психотронике. Основным объектом исследования в ней будешь ты, Ншан.
Ей стало страшно. Чего они от нее хотят? Что собираются с ней делать? И зачем только она поддалась на уговоры, зачем покинула родное село. Ее лицо отражало полную растерянность.
– Терминология, которой мы здесь оперируем, видно сложна для тебя, - спохватился Симон Симонович, и в желании что-то ей объяснить, только еще больше ее запутал: – Психотроника включает в себя такие психические сверхсвойства личности, как телепатия, телекинез, телепартация, левитация, ясновидение и так далее.
Из всего этого бессмысленного набора слов она выхватила одно - «оперируем». Кого они собираются оперировать? Они что ж, пригласили ее в качестве подопытного кролика?
– Сим-Симыч, ты совсем запугал новенькую. Взгляни – на ней лица нет, - вступился один из сотрудников по имени Акоп, как Ншан узнала позже. Она запомнила этот голос, поддержавший ее в трудную минуту. И потом всегда выделяла его среди других.
– Не пугайся, милая, - снисходительно сказал руководитель. – Это всего лишь слова. Ты очень скоро научишься разбираться в них. Твоя задача показать нам все, что ты умеешь, что проделывала у себя дома, в родном селе. А мы, с помощью визуальных наблюдений и очень чуткой и сложной аппаратуры, будем исследовать твои уникаль-ные способности. Поняла? С нами уже сотрудничают несколько сенсетивов. Ты пополнишь их число. Я, как обещал, оформил тебя нашим штатным сотрудником. Это и почетно, и выгодно – в накладе не будешь.
– Может начнем сегодня с диагностики? – предложила Тамара, одна из сотруд-ниц – девушка с грудным цыганским голосом, распространявшая вокруг себя сильный приторно-сладкий запах духов и неистовую потребность нравиться противоположному полу.
– Ну как, Ншан, ты согласна продиагностировать нашего коллегу, Завена?
– Что сделать? – не поняла Ншан.
Сотрудники за столом обменялись ироническими взглядами, красноречиво говорившими: Боже, с кем приходится иметь дело!
– Твоя задача, - терпеливо объяснил Сим-Симыч, - попытаться определить, здоров ли человек, стоящий перед тобой. Если нет, то чем он болен.
– Попробую, если нужно.
Завен, худой, сутулый парень с узким лбом и темными разводами вокруг круглых очень черных глаз, вышел из-за стола. Невооруженным глазом было видно, что со здоровьем он не дружит. К нему подвели Ншан. С минуту она стояла неподвижно, слегка раскачиваясь, будто прислушиваясь к чему-то, ей одной ведомому, и наконец сказала:
– Сложный и редкий недуг... Ты страдаешь мучительными приступами. Они повторяются примерно раз в месяц. Боли бывают такие сильные, что ты иной раз теряешь от них сознание. Случаются и рвоты... Это спазмы внутренних органов. Всех сразу. Особенно здесь, – плавным горизонтальным движением руки Ншан указала на диафрагму.
– Все точно! – вскричал пораженный Завен. – Описала так, будто сама присутствовала... Врачи от меня отбрыкиваются, Ншан. Они не знают, как эту болезнь лечить. Зато названий придумали ей целый пучок: рецидивирующий полисерозит, ереванская болезнь, армянская периодическая, средиземноморская лихорадка...
– Это потому, Завен, что встречается она исключительно у людей, предки которых были жителями древнего Средиземноморья,- взялся внести ясность Симон Симонович. – А к ним относятся кто? Греки, турки, евреи-сефарды, ну и, конечно же, мы – многострадальные армяне...
Не слушая, вернее – не слыша руководителя, Ншан уверенно сказала:
– Вылечиться совсем нетрудно.
В лаборатории стало тихо. Все присутствующие были достаточно наслышаны и об этой изнурительной болезни, и о том, что она на сегодняшний день считается неизлечимой.
– Ты неправильно живешь, - заявила Ншан. – К тому же у тебя был нервный срыв, ты потерял мать. От сильных переживаний нарушился нормальный ток жизненных сил в твоем теле. Их пути закупорились. Твое тело превратилось в стоячее болото. – Голос Ншан звучал неестественно глухо. Она раздельно произносила каждое слово, будто декламировала заученные фразы или говорила под диктовку. – Тебе нужно расслабиться, больше бывать на природе, в сосновом лесу. Сосны связаны с самим космосом, у них очень сильная энергия. Попроси их поделиться с тобой ею. Они не откажут... Постарайся не общаться со злыми, завистливыми людьми... Две недели питайся только злаками – пшеницей, рисом, гречихой, овсянкой, приготовленными без масла и соли. Пить надо очень мало...
– Братцы! Да это же макробиотический дзен! – воскликнула Тамара. – Ншан, Вы изучали китайскую медицину?
– Как я могу что-либо изучать? – возразила девушка уже своим обычным голосом.
– Простите... Тысячу раз, простите, - смутилась Тамара.
– Чтобы проверить возникшую у него догадку, Симон Симонович попросил:
– Повтори, пожалуйста, Ншан, что нарушено у больного.
Она долго молчала, нервно теребя пальцы, и наконец сказала:
– Я не помню.
– Прекрасно! – Симон Симонович удовлетворенно откинулся на спинку стула. – Как я и предполагал. Мы имеем дело с феноменом подключения. Сенсетив говорит и действует не путем логического мышления, а... по наитию, скажем так. Еще один вопрос! – Он снова обращался к Ншан: - Ты практиковала когда-нибудь трансценден-тальную медитацию?
Ншан хранила молчание.
– Ну как бы тебе популярно объяснить... Медитация – особого рода упражнение – не для тела, а для ума, направленное на развитие ментальных и психических возможностей данного конкретного человека. Это определенное, очень специфическое состояние – транс, в который человек намеренно повергает себя...
– Сим-Симыч, миленький, опомнись! – взмолился до сих пор молчавший Акоп. – Ну откуда ей знать все это? Ты ж сам рассказывал, после поездки в Саригюх, про глухое село в горах, где девушка родилась и выросла. Решил задавить ее нашей учено-стью? А что она, эта ученость, стоит по сравнению с тем, чем Ншан наделена от Бога?