Ивана Петровича Шуйского по приказу Годунова удавили в яме смрадной, то же и многих других.

Отныне Борис Годунов один стоял у трона царского. Новый митрополит Иов, ставленник Борисов, был во всем послушен его воле.

Над Землей же Русской собирались тучи. Король польский Баторий, ободренный схваткой бояр у престола Русского, стремился к новой войне, сдерживаемый лишь отказом сейма в деньгах и людях. Но вот папа римский, полагаясь на обещания Батория распространить веру латинскую до самой Москвы, дал ему двадцать пять тысяч золотых, и король стал собирать рать для похода. То же и шведы, которые стали требовать от нас земель до самого Пскова, мы же потребовали вернуть воровски занятые города наши — Ивангород, Яму, Копорье и Карелу. Дело неудержимо катилось к войне. Вдруг все разрешилось, Баторий в одночасье скончался от старой раны, а шведский наместник в Эстляндии, заносчивый Делагарди в реке Нарове утонул.

Из прочего: заложили в Москве, вокруг Кремля и Китай-города, Белый, или Царев, город, окружив его каменной стеною белою, да основали на берегу реки Урал город с тем же именем — Уральск, на Волге город Самару, на южных рубежах — город Воронеж и крепость Дивны, в краю диких башкир — город Уфу рядом с бывшей крепостью, в устье Иртыша — Обский городок, а также Тюменский острог.

[1587 г.]

После лет бурных и губительных вдруг снизошли на Землю Русскую покой и благоденствие. Все в державе нашей стало само собой успокаиваться, дикие бунтовщики покорно склонили головы, крестьяне, отбросив дреколье, взялись за орала, ратники, наоборот, отбросив мысли мятежные, взялись за мечи и встали на страже на рубежах наших, земля принялась родить с невиданной силой, откликаясь на солнце ласковое и питаясь дождями урочными, смерды и скот домашний размножались двойнями, а свиньи так десятками, птиЦе же счет потеряли.

Те же изменения наблюдали мы и за пределами державы нашей. Многие государи слали послов в Москву, спеша заключить союз дружественный с воспрявшей Русью. Иные не ограничивались послами и лично припадали к престолу Русскому. Уж на что заносчив и требователен был всегда крымский хан, а прискакал верхами в Москву вместе со всеми женами своими. Приняли его как подобает, забыв обиды старые, богато одарили тканями узорчатыми и драгоценностями разными.

Другие же государи, не довольствуясь союзом, прямо просили взять их под опеку русскую. И первым был царь кахетинский Александр, приславший в Москву такую грамоту: «Настали времена ужасные для христианства, предвиденные многими боговдохновенными мужами. Мы, единоверные братья русских, стенаем от злочестивых. Един ты, Венценосец Православия, можешь спасти нашу жизнь и душу. Бью тебе челом от лица земли со всем народом: да будем твои вовеки веков!»

Царь благочестивый не мог оставить без ответа призыв брата по вере. Так Земля Русская перевалила через хребет Кавказский, включив заодно в себя несколько княжеств соседних, и стал с того времени Федор писаться в титуле Государем земли Иверской, Грузинских Царей и Кабардинской земли, Черкасских и Горских Князей.

И с далекой Персией, ставшей теперь много ближе, мы посольствами обменялись. Шах персидский, алча помощи нашей в борьбе с 'гурками, являл щедрость невиданную, отдавая нам в вечное пользование Баки с Дербентом и надбавив к ним потом Таврис и всю землю Ширванскую.

Но главным 6t>mo прибытие в Москву послов польских. Известили они о смерти короля Батория и предложили царю Федору поучаствовать в выборах нового короля. Дума боярская после совещания долгого ответила послам, что для блага христианства и во имя мира всеобщего царь Федор готов возложить на себя корону польскую, если будет на то воля народов Польши и Литвы.

В Варшаву, на сейм, было снаряжено посольство во главе с боярином Степаном Годуновым и дьяком Василием Щелкало-вым, везли они с собой послания царя Федора знатнейшим

вельможам и отцам духовным. Написано в тех посланиях было следующее: «Обещаю вам безопасность и величие, от вас же не требую ничего, кроме ласки. Мы ваших панских и всего рыцарства и всей земли короны Польской и Великого княжества Литовского прав и вольностей нарушать ни в чем не хотим, еще и сверх вашего прежнего, что за вами ныне есть, во всяких чинах и отчинах прибавим и своим жалованьем наддавать будем. Людям вольно будет держать по своей вере, кто в которой вере живет. Кому король Стефан чего должен остался, тем государь платит из своей казны, до ста тысяч золотых монет венгерских. Шведских и датских из Ливонии и Лифляндии изгоним, а города и земли уступим безвозмездно Польше с Литвой. Послов иностранных, если те явятся с делами невеликими, принимайте сами, мы в то вмешиваться не хотим. Обременять вас присутствием своим мы не будем, деньги же, что шли на содержание двора королевского, да останутся в казне польской». Послания сопровождались дарами богатыми, так что большинство шляхтичей на сейме проголосовало за царя Федора.

Начались долгие переговоры об условиях восшествия Федора на престол польский. Поляки хотели, чтобы Федор венчался на королевство в Кракове и приобщался Святых тайн в храме католическом от примаса королевства, архиепископа Гнезненского, и чтобы титул короля Польского стоял в титуле царском на втором месте. На что послы наши ответили достойно, что царь Федор родился и будет жить в вере православной, следуя святым обрядам ее, что венчаться на королевство он будет в Москве или на крайний случай в Смоленске в присутствии высших чинов польских, что обязывается он чтить папу римского и не мешать действию его власти над духовенством польским, но не допустит его мешаться в дела Церкви русской. Тут воевода виленский, Христофор Радзи-вилл, дал послам нашим совет тайный, что Федор может еще взойти на престол и при этом остаться в вере православной, если испросит только благословения у папы и поманит его надеждой на соединение Церквей. Такие уловки, чуждые духу русскому, были царем и Думой боярской с негодованием от-

вергнуты, что же до титула, то королю польскому было определено четвертое место.

Пока длились эти переговоры долгие, гетман польский Ян Замойский, воспользовавшись заминкой, силой и золотом посадил на престол королевича шведского Сигизмунда, племянника вдовы Баториевой и предыдущего короля Сигизмунда-Августа. Дух Батория, казалось, еще жил и враждовал нам в Замойском, мстящем нам за свое унижение под Псковом.

Из прочего: основали город Тобольск в земле Сибирской.