Чтение книги Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники страница 67

Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники

вернуться

Итенберг Борис Самуилович

Шрифт:

Летом 1886 г. Лорис-Меликов приехал в Петербург. Он заметно похудел, мучила одышка, лихорадочно горели глаза. Таким он и представился царю. Александр III участливо принял графа, спросил о здоровье, сообщил, что дела на Кавказе идут удовлетворительно, и дал разрешение на бессрочный отпуск.

И все же Михаил Тариелович не остался в Петербурге — решил немедленно вновь отправиться за границу. «Мне, — рассказывал он Кони, — столь многие здесь противны до невыносимости. Душа моя! Когда я был диктатором, они толкались в моей приемной так, что проходу не было — и мне приходилось видеть их душу, вывороченную наизнанку... Отец родной! Какая это гадость»573.

* * *

...В С.-Петербурге готовились торжества в честь победы России над Турцией в войне 1877—1878 гг. В феврале 1886 г. у Троицкого собора началось возведение памятника из турецких орудий, захваченных у неприятеля. К осени работы закончились. Почти тридцатиметровый памятник венчала фигура «Победа». В 1930 г. этот монумент исчез — советское правительство продало его в Германию на переплавку574.

Открытие состоялось 12 октября 1886 г. — в годовщину победы русских под Горным Дубняком. В торжестве участвовали войска, поименованные на бронзовых досках памятника, все высшие начальники, прославившиеся в войну. На гранитной части монумента — главная надпись: «Участники в войне: Государь император Александр II, общий руководитель всех действий; их Императорские высочества великие князья: Николай Николаевич старший, Главнокомандующий в Европейской Турции; Михаил Николаевич, Главнокомандующий в Азиатской Турции; наследник цесаревич Александр Александрович, начальник Рущукского отряда; Владимир Александрович, командир 12-го армейского корпуса».

Это торжество резко нарушило душевное состояние человека, сыгравшего одну из главных ролей в упомянутой войне, — вызвало справедливое негодование. Своими горькими думами граф, как всегда, поделился с Белоголовым. Так появилось обширнейшее письмо — весьма содержательный, ценнейший исторический источник (см. док. № 16), вышедший из-под пера Михаила Тариеловича (правда, первые три страницы он писал сам, а остальной текст, лежа в постели, диктовал) и ярко отражающий его настроения и идейные воззрения в конце жизни. «Совершившееся на прошлой неделе в Петербурге торжественное открытие памятника войны с Турцией 1877—1878 годов, — писал из Ниццы Лорис-Меликов 20 октября 1886 г., — сопровождалось таким невежеством и невниманием к прошлым моим заслугам, что вот уже 8-й день, хотя и стыдно сознаваться в этом, не могу отделаться от гнетущего меня чувства досады и раздражения. Взялся я сегодня за перо и хочу высказать Вам, дорогой мой Николай Андреевич, свою печаль, надеясь, что от изложения своего горя на бумаге, авось, полегчает на душе»575.