– Трубач, возьми коня, спокойным голосом обра -тился он к своему вестовому.

Спешившись, Лопухин подошел к убитому юноше, снял с себя фуражку, перекрестился, перекрестил и поцеловал сына и таким-же спокойным и лишь немного охрипшим голосом приказал подать себе коня. Ни один мускул не дрогнул на лице генерала, а между тем убитый был его единственным и горячо любимым сыном.••

Мы молча двинулись вперед.

Лопухин, как будто ничего не случилось, продолжал спокойно отдавать приказания, подбадривал раненых и возвращал на позицию уходивших под разными предлогами в тыл "потерявших сердце” людей.

Наша батарея снова стала бить по неприятель -ской, которая вскоре окончательно замолкла.

Но вот на правом фланге, перед фронтом этой батареи что то зашевелилось. Снова раздались крики прекратить огонь и эскадрон конногвардейцев понесся на вражеские орудия. Со всех сторон на присоедине -ние к нему поскакали одиночные всадники - офицеры других полков, жаждавшие принять участие в этой лихой атаке. Но эскадрону этому не суждено было овладеть неприятельскими пушками. Всего лишь 200 шагов оставалось ему проскакать до них, как вдруг блеснули две молнии и атакующая масса превратилась в ка -кую то кашу, в которой перемешались окровавленные кони и всадники. Двое, уцелевших от нашего убийст -венного огня, немцев - наводчиков бросились к своим орудиям и в упор дали по атакующим два выстрела ”на картечь”•

В тот же момент показался второй эскадрон, как ураган налетевший на батарею, и захватил эти пушки, которые нанесли нам такие ужасные потери. Это был

эскадрон барона Врангеля.

Бой стал стихать. Со всех сторон доносились стоны раненых. Перед взятой батареей лежали десятки изуродованных трупов офицеров и солдат, еще так недавно мечтавших о заветных ’’беленьких” /георгиевских/ крестиках и вместо них заслуживших другие - деревянные .

К семи часам вечера бой окончательно замер. Атака конногвардейцев была предпоследним его эпизодом. По настоянию Лопухина Раух ввел в бой вторую бригаду, после чего немцы, прикрываясь огнем двух свежих батарей, стали поспешно отходить на запад.

Как и предсказывал Лопухин, мы выиграли сражение.

Впоследствии выяснилось, что против наших 26 спешеных эскадронов /2000 винтовок/ у немцев под Ка-ушеном было 6 баталионов /7-й и 33-й ландверные полки /, т.е. [\$00 штыков.

Каушенский бой был выигран нами исключительно благодаря мужеству и распорядительности одного из бригадных командиров - генерала Лопухина. Но Лопухину при жизни не удалось пожать лавры этой победы.

Щедрые награды посыпались на участников Кау -шенского боя. Командиры Кавалергардского, Конного и Уланского полков - генералы Долгоруков, Скоропадский и Княжевич, командовавший авангардом полковник Арсеньев и командиры обеих конных батарей - полковники Кирпичев и князь Эристов, получили высшее боевое отличие - орден св.Георгия. Ротмистр барон Врангель получил две награды - орден св.Георгия и чин полковника. И даже отдавший приказ об отступлении генерал Раух был награжден золотой георгиевской саблей. А неисполнивший этого приказа и тем самым решивший участь боя генерал Лопухин - почему-то не попал в список награжденных.

Но вся дивизия знала, что настоящим героем Ка-ушена является не Раух, не Скоропадский и даже не барон Врангель, взявший немецкую батарею, а Лопухин, имя которого после Каушена стало известным всей русской армии.

И только после его геройской смерти под Петро-ковом /см.”0шибка ген.Войрша"/, через четыре месяца после выигранного им Каушенского боя, в приказе было объявлено о награждении скончавшегося от ран генерала Лопухина орденом св.Георгия 1|-й степени за Каушен и тем-же орденом 3-й степени за Петроков.

—М-М + 444-М-

р

ноябре 1911*. года на фронте между реками I | Вислой и Пилицей происходили ожесточенные бои, названные в истории первой Мировой войны ”Лодзинской операцией”. Первая русская армия генерала Ренненка-мпфа получила задание перейти в наступление по левому берегу Вислы на фронте Шгоцк-Кутно, а вторая армия генерала Шейдемана - атаковать немецкую армей -скую группу в районе Лодзи. Операции эти должны были облегчить пятую армию генерала Плеве, прорвавшую австрийский фронт и подходившую к Кракову.

Бои протекали с переменным успехом. Одно время казалось уже, что 2-я немецкая армия окружена нами. Конница генерала Новикова прорвалась в тыл противника и разгромила его обозы, а Нижегородский драгунский полк захватил с налета немецкую гаубичную батарею. Однако неприятель, сосредоточив против 1-й армии большие силы, остановил наступление Ренненкампфа, а нерешительность начальника 2-й Сибирской дивизии генерала Геннингса позволила германской гвардейской дивизии Лицмана вырваться из окружения,в которое она попала под Лодзью. / В память этого прорыва генерала Лицмана немцы в 1939-м году переименовали Лодзь в Лицманштадт./