Как создался этот класс княжеских и панских бояр и слуг? В княжеских имениях часть этих бояр и слуг, несомненно, была наследована от русской старины. Кроме того, многие бояре и слуги попали в подданство к князьям и панам вследствие пожалований их имений великим князем в составе волостей тому или другому князю и пану. Часть навербована была князьями и панами из зажиточных крестьян в интересах военной службы, как это имело место и в господарских доменах. И наконец, бояре и слуги переходили на службу к князьям и панам от господаря великого князя. Между Литовско-Русским господарем, с одной стороны, князьями и панами – с другой, в настоящем случае действовал тот же уговор, хотя и неписанный, какой заключали между собою князья Северо-Восточной Руси в XIV и XV вв.: «А бояром и слугам межи нас вольным воля». Разросшиеся семьи и роды господарских бояр и слуг обыкновенно отпускали лишних членов на сторону, так как всем на отчине часто не с чего было служить. Ушедшие поступали на службу к частным владельцам и служили им либо «с сукна», т. е. за жалованье, либо с имений, которые получали от них во временное, пожизненное или потомственное пользование. Наконец, контингент княжеских и панских бояр и слуг пополнялся и теми свободными земледельцами, которые поддавались со своими имениями на службу к князьям и панам. Так, например, в 1541 г. некий Федор Петеля, получив от вдовы пана Альбрехта Мартиновича Гаштольда три службы людей в Койданово, записался к ней на службу со всеми крестьянами, которых он сам и его отец покупили у панов Скиндеревичей из их Суетицкого имения: «А так и с тыми моими людми куплеными маю еи милости, панеи моей милостивой, я сам и потомки мои службу военную конно и збройно служити так, как и иншии бояре ее милости шляхта, – еи милости и потомкам ее милости на вечность». По-видимому, в данном случае побуждением к переходу в панское подданство было желание увеличить свое имение. Кроме того, к этому же склоняли иногда и притеснения, чинимые могущественными соседями, князьями и панами. Свободные мелкие землевладельцы в таких случаях не придумывали ничего лучшего, как поддаться с имениями обидчику или другому могущественному соседу, князю или пану.

Участки, которые получали от князей и панов бояре и слуги, по временам были таких значительных размеров, что они должны были выезжать на войну в «почте» владельца не только сами лично, но и с известным количеством слуг, подобно тому, как и господарские бояре выезжали на войну сам-друг, сам-третей и т. д. Благодаря этому случалось иногда, что княжеские и панские бояре, как и господарские, имели своих бояр, путных и других слуг. Если сами княжеские и панские бояре были вассалами второго разряда, то эти боярские бояре, подчинявшиеся непосредственно власти и присуду своих «господарей», были уже вассалами третьего разряда. Так усложнялась этими отношениями система частного подданства в Великом княжестве Литовском.

В княжеских и панских имениях так же, как и в господарских доменах, находились замки с облегавшими их местами или одни места с торгово-промышленным населением, называвшимся мещанами. Положение этого класса было здесь, в общем, такое же, как и в господарских местах. Необходимо только отметить, что новые места устраивались князьями и панами с разрешения великого князя. Дело в том, что устройство новых мест с их торгами, ярмарками, корчмами, со всеми доходами, которые получал владелец, могло наносить существенный ущерб уже существующим великокняжеским местам, и потому на это устройство и требовалось специальное разрешение великого князя. Точно так же князья и паны испрашивали разрешение великого князя на предоставление своим местам «майтборского права», так как и этот факт косвенно затрагивал интересы соседних господарских мест.

Раздробление государственной власти между землевладельцами и система частного подданства, констатированные нами в предшествующем изложении, ясно показывают, что в Литовско-Русском государстве господствовал такой же феодализм, как и на Западе в Средние века. Мы видим, что все Литовско-Русские «господари» образуют приблизительно такую же иерархическую лестницу, какая была и в западных государствах феодального типа. Наверху ее стоит великий князь, наивысший государь, суверен; под ним находятся некоторые удельные князья, соответствующие принцам крови, как, например, князья слуцкий и мстиславский; ниже стоят другие князья и паны, соответствующие западным герцогам, графам и баронам; еще ниже шляхта-рыцарство, вассалы всех перечисленных государей и сами государи над населением своих имений, имеющие иногда своих подвассалов и т. д. Сами современники этого строя чувствовали и сознавали его сходство с феодальными порядками и отношениями Запада. В различных латинских грамотах, писанных уже в первой половине XV в., встречаем упоминания о «баронах», «рыцарях», «вассалах», «присяжниках» (homagiales), «феодальных службах» и т. д. Позже эта терминология проникла отчасти и в русский канцелярский язык Великого княжества. Точно так же по западному феодальному обычаю ближайшим образом по польскому примеру знатные литовские бояре уже в XV в. стали обозначаться не только личными и родовыми именами, но и по имениям, им принадлежавшим: Протасий с Островка, Корева с Солечник, Михаил Кезгайлович с Дявилтова, Миколай Радзивиллович с Мушник и т. д. Та же самая претензия на княжеское значение, которая проявилась в этих величаниях по имениям, позже стала искать себе более определенных выражений и привела к принятию знатными литовскими панами соответствующих титулов. Так, например, известный пан Альбрехт Мартинович Гаштольд стал называть себя графом Каменных Гераноин; пан Николай Николаевич Радзивилл во время пребывания на Венском конгрессе 1515 г. достал себе от императора Максимилиана титул князя Священной Римской империи на Ганязе и Мядели; император Карл V в 1547 г. пожаловал титул князей на Несвиже и Олыке братьям Николаю и Яну Яновичам Радзивиллам, а их двоюродному брату Николаю – князя на Биржах и Дубинках и т. д. Здесь уже замечается некоторая переоценка значения литовских панов как феодальных государей, ибо пожалование их князьями и графами империи как бы уже выводило их из-под суверенитета великого князя. Как бы то ни было, но Литовско-Русский феодализм – факт, не подлежащий сомнению.

Литература

Любавский М. К. Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства ко времени издания первого Литовского Статута. М., 1892; Он же. Литовско-русский сейм. М., 1900; Он же. Литовско-русский феодализм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 35; Леонтович Ф. И. Панский двор в Литовско-Русском государстве. Варшава, 1895; Он же. Бояре и служилые люди в Литовско-Русском государстве // Журн. М-ва юстиции. 1907. № 5–6; Он же. Правоспособность Литовско-Русской шляхты // Журн. М-ва нар. просвещения. Н. С., 1908. Ч. 14, март; Вагanowski I. Т. Z dziej w feudalizmu na Podlasiu // Przeglad historyczny. 1907. Т. 4, z. 1–2.

Общая классификация органов местного управления в Литовско-Русском государстве. Тиуны и подтиуны при наместниках-державцах и их функции. Пристава, сотники, сорочники, десятники, приказники и путники, атаманы в роли непосредственных крестьянских властей. Старцы как главы крестьянского самоуправления в даннических волостях. Войты в селах на немецком праве. Урядники, ведавшие специальные повинности крестьян. Общие власти у крестьян и мещан, не состоявших под магдебургским правом. Хоружие бояр-шляхты и их функции.

В государстве, проникнутом началами федерализма и феодализма, естественно, должно было получить перевес наибольшее развитие управления местного как по числу органов, так и по их функциям. Поэтому и обзор судебно-административного строя Литовско-Русского государства, естественно, приходится начинать с организации его местного управления.

Органы этого управления были разнообразны. Одни из них обслуживали исключительно либо господарские волости, либо княжеские, панские и церковные имения, причем распадались на две категории: сословные, ведавшие тот или другой класс населения, и общесословные, ведавшие все население господарских волостей или княжеских, панских и церковных имений. Другие обслуживали зараз не только господарские волости, но и княжеские, панские и церковные имения, были органами не только домениального, но и государственного управления в собственном смысле этого слова.

К сословным органам домениального и вотчинного управления относились прежде всего различные крестьянские и мещанские власти. Мы ограничим свой обзор этих властей господарскими волостями, где эти власти по источникам более известны, чем в княжеских, панских и церковных имениях. Насколько позволяют видеть источники, между господарскими волостями и частновладельческими имениями в настоящем случае была большая или меньшая аналогия.

В качестве крестьянских властей по актам выступают прежде всего тиуны. Тиуны были при господарских дворах и дворцах, где велось собственное хозяйство великого князя. Они были ближайшими помощниками великокняжеских наместников-державцев по надзору за работами, производившимися на господарской пашне и угодьях, по охранению собранного урожая и всяких вообще господарских «пожитков». По «уставе» 1529 г. они должны были присутствовать обязательно на суде наместника-державцы и записывать «вины», т. е. собираемые судебные пошлины, две трети которых шли господарю. Тиуны выезжали иногда сами разбирать поземельные столкновения и мелкие «спорчизны» между крестьянами. Тиуны в качестве помощников наместников-державцев являются по актам преимущественно в собственно Литовской земле, но встречаются также в землях Киевской, Смоленской и др. Тиуны состояли при главных дворах; при дворцах были у них помощники – подтиуны. Родоначальниками этих тиунов были, очевидно, те «сельские» и «ратайные» тиуны, о которых говорит «Русская Правда» и которые, по-видимому, были тогда из рабов. В рассматриваемое время эти тиуны выбирались наместниками-державцами из крестьян «лепших служеб», но были также и из челяди дворной. Вместо тиунов помощниками наместников-державцев по хозяйственному управлению бывали понаместнички из слуг наместника-державцы.