–  И последняя тема в повестке дня, - сказал Ни-май, - о вас и обо мне.

Нимай глубоко вздохнул. Он не знал толком, что сказать.

–  Я доволен, что вы проповедуете, - наконец начал он, - и мне не хочется все время держать вас в клетке. Когда мы только начали разговаривать друг с другом, вы были такими беспомощными… Я думал, что нет ничего плохого держать вас в клетке и время от времени доставать из нее, чтобы прочитать лекцию или дать прасад. Но что я хочу вам сказать - сейчас я очень сожалею, что большую часть времени вам приходится проводить в «тюрьме».

–  Да, это трудно, - сказал Чхота, - особенно в этой маленькой коробке. Но это не значит, что наши чувства к тебе изменились!

–  Может быть, нам лучше жить, как мы жили раньше в доме Гурудевы?
– спросил Ямала.
– Мы были предоставлены самим себе, но каждый день приходили увидеться с тобой.

–  А может быть, в этом и нет необходимости, - вслух подумал Нимай.

–  Мы всегда будем очень благодарны тебе, - сказал Чхота.

Мыши молча ждали, что еще скажет Нимай. Но Нимай не мог подыскать подходящих слов и потому закончил собрание. Мыши больше не зависели от него во всем, как раньше, но, разумеется, это не значит, что теперь пора избавиться от них.

–  А может, оставить все как есть?
– предложил Чхота.

–  Посмотрим, - сказал Нимай.
– Как захочет Кришна.

Кешава продавал медальоны с изображениями Радхи-Кришны и Лакшми-Нараяны индусам, жившим в окрестных деревнях. Половину дохода он отдавал храму. Нимай помогал ему, собирая украшения из составных частей. Он делал все медленно, но Кешава мирился с этим, говоря: «Хотя бы не сломай ничего». Когда до отъезда оставался один день, из Индии прибыла упаковка дорогих шелковых картин. Открывая коробку острым ножом, Нимай испортил шесть верхних картин. К тому же он потерял квитанцию. Кешава начал было ругать его, но потом взял четки и надолго ушел читать джапу.

На воскресном празднике в храме Нимай с удивлением увидел Мину, девушку из гостиницы, - она сидела в обществе других женщин. Он сказал ей: «Харибол», - и она улыбнулась в ответ. Не было необходимости вступать с ней в разговор, потому что она уже познакомилась с некоторыми из инициированных женщин и разговаривала с ними. Они даже покрыли ей голову и плечи харинама-чадаром.

На следующее утро Кешава и Нимай ранним рейсом летели в Гайяну. Как обычно, Нимай пошел через контрольный пункт с «коробкой для завтрака» в руке, но на этот раз его попросили ее открыть. Увидев мышей, таможенник сказал, что не может их пропустить. Единственная возможность, сказал он, - это провести медицинскую экспертизу и перевезти мышей в грузовом отсеке, а затем повторно обследовать в аэропорту назначения.

–  Тогда я просто оставлю их своему другу, - сказал Нимай.

Он вышел в зал аэропорта и через десять минут вернулся с улыбкой на лице. Он показал таможенникам пустую коробку, и они без лишних слов пропустили его. Даже Кешава не заметил, что Нимай посадил двух мышей в карманы своей куртки, а Чхоту спрятал на талии под майкой.

Уже зайдя в самолет, Нимай вернул мышей в коробку для завтрака. Эта история всем доставила немало беспокойств - и Нимаю, и мышам, и Кешаве, который несколько раз повторил: «Ну, это уже слишком!» Поскольку раньше Нимая ни разу не просили открыть коробку, он подумал, что произошедшее на тринидад-ской таможне - это случайность, и потому оставил мышей в коробке. Но он завернул ее в запасную рубашку и чадар, как будто несет одежду, а не коробку.

Однако в Гайяне его снова поймали. Но этот раз Нимая провели в кабинет. Офицер сказал, что мышей придется изъять, но когда он вышел на пару минут, Нимай быстро спрятал их у себя на теле, а сам закричал, что мыши ускользнули от него и выбежали в коридор. Хитрость удалась, но коробку все-таки отобрали.

После этих приключений Нимая выпустили, и он встретился с преданными. Нимай беспокоился о том, где бы достать новую коробку для мышей, а Кешава думал, стоит ли ему и дальше возить Нимая с собой.

–  Угадайте-ка, кто к нам приехал?
– спросил сияющий Вишну дас, президент храма в Гайяне, и сам же ответил: - Здесь Гурудева!

–  Правда?
– спросил Нимай. Он сначала далее не понял, что произошло, но потом услышал внутренний голос: «Здесь твой духовный учитель, спроси, у него, что тебе делать».

Глава 14

Гурудева прилетел в Гайяну для участия в naдa-ятре, представлявшей собой точное подобие индийских пaдa-ятр, когда группа преданных путешествует пешком от селения к селению. Гурудеве нравилась простота такой жизни. Забыв о напряженных буднях Северной Америки, он мог мирно идти за воловьей упряжкой и петь Харе Кришна вместе с другими искренними преданными. Каждый вечер сотни, а иногда и тысячи индусов собирались в большом шатре и внимательно слушали, как Гурудева объясняет «Бхагавад-гиту» или «Шримад-Бхагаватам». А потом всем собравшимся раздавали npacaа. Планировалось провести в дороге месяц. Все это время Гурудева предпочитал ночевать в палатке, которую молено было разбить в поле всего лишь за несколько минут, и которую он сам складывал утром.

Секретарь Гурудевы доложил ему, что приехал его ученик Нимай и просит уделить ему время для личной беседы. Гурудева уже видел Нимая и Кешаву, недавно присоединившихся к naда-ятре. Его ученик был все тем же симпатичным простофилей, только теперь вместо одной мыши у него их было три. Он тайно провез их в страну и за неимением нормальной клетки держал их в картонной коробке. И хотя обычные мыши давно прогрызли бы дыру в картоне и убежали, эти были необычными: они терпеливо сидели в коробке и слушались указаний Нимая, который общался с ними жестами.