– Не за что.

Мик, сидевший в шатре, не поддавался уговорам Нюры, что Энна вот вот будет. Для себя он решил, что еще десять минут, и пойдет ее искать. Велико же было его изумление, когда он увидел ее выходящей из кузни, вместе с Лао. Они о чем-то разговаривали, и улыбка Лаодика зашкаливала. Злость и ярость, охватившая его, от этого зрелища заставила его подскочить со стула, и тот с грохотом упал. «Я значит себе места не нахожу, жду ее, волнуюсь, а она там с этим кузнецом!».

Проследив за его взглядом, Нюра лишь улыбнулась, и, потянув его за руку, заставила поднять стул и сесть на место.

– Послушай меня, сынок. Я может и стара, но глупой меня не назовешь – она потянула его за рукав, заставляя смотреть на себя, - ты или женись, на девочке, или отпусти, дай ей жизнь устроить.

Брови Мика, чуть не оторвались от этого заявления, с такой силой взлетели.

– Она, замужем!– прорычал он.

– А я – твоя мать – усмехнулась Нюра.

Довольная, и улыбающаяся, Энна подошла к ним, положив руку на его плечо. Первым его желанием было сбросить ее руку, но он сдержался.

– Сегодня будет фейерверк! – как будто по секрету прошептала она ему на ухо.

– Да? Откуда ты знаешь? – Мика невольно улыбнулся.

– Лао сказал, - все так же держа руку на его плече, ответила она. Для нее самой этот порыв остался загадкой, но, что сделано, то сделано.

– Ты его видела?

– Да, и даже в кузне была! Представляешь?! – она говорила с таким восторгом, что Мик почувствовал себя дураком. Она с ним как с подружкой хочет поделиться впечатлениями? Но Энна продолжала, в том же духе, слегка отодвинувшись от него, что бы видеть Нюру – я уже к вам шла, когда его встретила. Он что-то там нес к себе, и я заглянула во внутрь. Там так интересно, столько всего, и металлом пахнет, как-то по особенному. Это что-то! Прямо как в фильмах!

– Тебе понравилось? – как можно небрежнее спросил Мика.

– Да, тебе бы тоже понравилось. Хочешь сходить?

– Нет.

– Зря. Пойдем, погуляем? – попросила она, беря его за руку. Эмоции от покупки и от кузни зашкаливали, и от непонятной радости, ей хотелось петь и танцевать. А Мика опять в своем неадекватном состоянии.

– Не хочется, - проворчал он.

– Иди, старый пень, - вдруг отозвалась Нюра, - сидишь тут, то не хочу, это не буду, вставай и развлекай свою супружницу. Сам на молодой женился!

– Да не женаты мы!– хором отозвались Энна и Миша.

– А какая разница, все равно что два сапога от одной пары, всегда вместе!

Мика поднялся, и Энна взяв его под руку, потащила вперед. К концу дня, насмотревшись на все возможные представления, объевшись и напившись, они посмотрели фейерверк и вернулись домой, с трудом переставляя ноги.

– Я так устала – заявила Энна, упав на кровать, без сил. Она даже не разделась, как была так и рухнула.

– Вставай – проворчал Мика, - хотя бы переоденься, я уже про душ молчу.

Она с трудом встала, и натянула ночную рубашку.

– Спокойной ночи, ворчун.

– Я не ворчун.

– Ворчун.

И она заснула, а Мика вышел на улицу к поджидавшей его там Нюре.

Нюра, сидела в кресле качалке, и вязала носки новыми спицами. Мик некоторое время завороженно следил за тем, как быстро появлялись первые рядочки черных полосок.

– Нужно будет купить гусиного пуха на перины и подушки, - сказал он, отворачиваясь от гипнотизирующего зрелища.

– То зимой, в городе продавать будут.

– Съездим.

Он опять повернулся, всматриваясь в ночь, он думал об Энне и Сашке. Он не совсем понимал, что связывало их. Да и было ли вообще между ними хоть что ни будь? Прошло каких-то пару месяцев, а она уже прижилась здесь, забыла мужа, нашла Лао. Образ этакой расчетливой, неверной, легкомысленной особы, не совсем вязался с той Энной которую он знал, но все же она вместе с ее истинными чувствами и мыслями оставалась для него загадкой.

– Она, жена моего лучшего друга, - зачем-то сказал он, но Нюра так и продолжала вязать, - я думал, что так смогу уберечь ее.

– От кого внучок?

– От всех, - со вздохом произнес Мика, сам до конца не понимая сделанного.

– Или для себя сберечь? – поинтересовалась Нюра, продолжая клацать спицами.

Мика ничего не ответил. Ночь была прохладной и яркой. Легкий, свежий ветерок шевелил волосы. Масляная лампа, купленная на ярмарке, давала больше света, чем свечи, так что за столом было светло, и ему были прекрасно видны глаза бабы Нюры. «Она мудрее, чем кажется», подумал Мика.

– Ты зачем мучишь ее? – старушка нарушила, затянувшееся молчание.