– Это ты! Ты купила его!

– Кончено! Ты же почти сроднился с ним!

– Боже! – он вскочил с кровати, несколько раз взмахнув им, - спасибо!

– Ты где его прятала?

– В кузне – улыбнулась Энна, наконец, она может правду рассказать.

– Понятно, - он от чего-то помрачнел, и начал одеваться. Она молча вышла из комнаты, расстроившись из-за его реакции, и уже жалея, что купила этот дурацкий меч. «Подорвалась из-за него ни свет ни заря! А могла спать!»

– Уходишь?
– она заливала кипяток в заварник, стараясь не смотреть на него. Он сел на стул рядом с ней, и начал натягивать валенки, что-то ворча себе под нос – Да что с тобой?

– Мне нужно на улицу – накинув тулуп, он выскочил во двор, мороз тут же принялся кусать его за щеки, и Мик повыше натянул воротник.

«Да какая мне разница!?! Господи, она взрослый человек, может делать что хочет!» мысли, злобные и ироничные, казалось, порождают сами себя. «Так быстро забыла мужа… с кузнецом!!! И не стыдно же ей» так и не закончив размышления, он понял, что стоит перед дверьми в кузню. Не до конца понимая, что конкретно он хочет от Лао, зачем пришел, и вообще, что происходит и какое ему до этого дело, Мик все же вошел. Его тут же окутало жарким воздухом, резко контрастировавшим с морозной погодой.

– Мик! С днем рождения! – Лао сбросил перчатку, и подошел к Мише, протягивая ему руку для пожатия.

– Спасибо, - неуверенно проговорил он, чувствуя себя очень глупо.

– Вообще-то тебе спасибо, за Энну.

– За Энну?

– Она для меня так много сделала! – «Только без подробностей!» взмолился Мик, - Скажу по секрету, теперь я умею читать, писать и считать! Так что! даже не знаю! – и похлопал его по плечу.

– Да, - улыбнулся Мик, - она такая. Умная – он улыбнулся, чувствуя себя дураком, - ты это, приходи вечером, выпьем.

– Спасибо, зайду.

– И давай, наверное, у нас заниматься будете. А то, негоже ее по морозу гонять.

– Хорошо. Ты прав – Лао виновато улыбнулся.

Он шел домой, радуясь тому, что Энна не изменяла Саше. Почему-то это было важным. То, что она, так же как и он сам, хранила надежду на возвращение в свой мир, и чтила память о семье. Когда Миша вернулся, Энна была в крольчатнике, она не слышала, как он подошел, жалуясь кроликам на него.

– Он какой-то неадекватный! Честное слово! Вот чего, спрашивается, умчался?

– Потому что дурак – послышался голос Миши, и Энна резко обернулась на голос.

– Ну да, вот и старость, а где же мудрость?!

– Да ладно тебе, я же не знал, что ты с Лао занимаешься.

– Во первых, я обещала ему никому не говорить, во вторых, хотела тебе сегодня утром рассказать, но тебя нечистая унесла раньше чем я успела рот открыть. И в третьих, какое это имеет значение, что я делала с Лао? – и задав вопрос, поняла, что он думал о ее походах.

– Я думал что ты, с ним, в смысле…. – он провел рукой по волосам, желая собрать мысли в кучу, - блин, просто я злился, что ты…

– Что я... что? Миш?

Он молчал, не зная стоит ли отвечать, да и вообще, жалея что решил заговорить об этом.

– А какая тебе разница? Какое это имеет значение? – она говорила все громче, и обижаясь на него, и злясь на себя, на свою реакцию от его слов. На глупую обиду, которую его слова вызвали. Вроде как, никакого значения его мнение не имеет. Это ее жизнь, и он к ней не причастен. Но все же, Энне меньше всего хотелось, что бы он думал будто она с Лао… «Да что мне от того что он думает?» - но видимо что-то было, пусть сейчас она и не в состоянии была ответить.

– Никакой разницы. Прости – и уже в дверях сказал, что пригласил Лао.

Вечером пришел Лаодик, и принес бутылку вина со специями. Энна с Нюрой приготовили тушенное в сметане мясо, жюльен, салаты. Несмотря на его поведение, она хотела сделать праздник. И ей удалось, стол ломился, жюльен ушел первым, здесь такое блюдо было в новинку. Очень понравилось мужчинам вареное мясо с корицей и чесноком. На десерт Энна сделала любимый торт Мики – наполеон, и даже расставила купленные на ярмарке цветные свечи. Когда-то давно, когда она накрывала стол на день рождения Алекса, Мика сказал что наполеон его самый любимый торт. И она запомнила. Поэтому и сделала его. Хотелось хоть таким способом, хоть на один вечер вернуть кусочек прошлого. Знакомые блюда, знакомые запахи. Воссоздать ту атмосферу дома, которая ей так часто снилась.

Когда Лаодик ушел, а Нюра залезла на печь, Энна уже домывала посуду. Силясь понять, какое ей дело до его мнения.

– Спасибо тебе, - прошептал Мика, обнимая ее. Чем заставил вынырнуть из самоанализа, грозившего перерасти в самобичевание.

– Не за что, - буркнула она, не желая забывать утреннее.

– Это лучший день рождения, за всю мою жизнь! – и наклонившись, он поцеловал ее в висок.

– Как ты мог так подумать обо мне, Мик? – голос невольно задрожал.

– Не знаю – он еще крепче прижал ее к себе, - просто он так на тебя смотрел.