вероучении совести как специфически человеческому фактору разумной жизни

отводится центральное место, поскольку она представляет собой не что иное,

как постоянную информационную связь с Богом. Именно поэтому совесть

всегда должна быть «доброй», «чистой», «непорочной». Согласно религиозным

воззрениям, совесть не позволяет человеку переходить ту нравственную грань,

за которой он уподобляется животному, руководствующемуся инстинктами. В

теологии утверждается, что Бог через совесть управляет человеческой

личностью, создавая для нее комфортное или дискомфортное состояние.

Именно дискомфортное состояние совести заставляет человека осознать свои

грехи (мысли, слова и поступки, не соответствующие нравственным),

раскаяться, исправиться и возвратиться в устойчивое состояние внутренней

гармонии. Лаконично и точно сформулировал православные суждения о

совести преп. Серафим Саровский: «Берегите совесть свою. Она есть глас

Божий – голос ангела хранителя. Она соединяет нас с небом. Она покоряет

нашу слабую грешную волю Святой Всесильной Волей Божьей. Нельзя не

заботиться о своей совести, ибо можно и потерять ее, она может стать

сожженной, немощной, и тогда не будет она голосом Божьим»6.

Совесть представляет способность человека критически осмысливать

свои поступки и переживать их, эмоционально реагировать на собственные

оценки. Она представляет автономную, по сути независимую от мнения

окружающих способность человеческого сознания. В этом совесть отличается

от другого контрольного механизма сознания – стыда. Стыд и совесть, в общем,

довольно близки. В стыде отражается осознание человеком своего

несоответствия некоторым принятым нормам или ожиданиям окружающих, но,

в отличие от совести, в стыде более четко, более формально определяются

критерии несоответствия. Они всецело заданы здесь со стороны правил

приличия, выработанных данной общностью, группой и т.д., в то время как в

совести человек в гораздо большей степени самостоятельно определяет

критерии оценки. И стыд, и совесть являются специфически нравственными

чувствами сознания вины. Можно испытывать стыд за других, близких людей.

Это происходит в том случае, если чувствуется какая-то совместная

ответственность, сопричастность к общности, члены которой совершили

6 Беседы старца Серафима с монашествующими мирянами // Летопись Серафимо-

Дивеевского монастыря. – Б.м., 1903. – С. 168.

22

неблаговидные поступки. Это может проявляться даже в отдаленном

историческом времени и в масштабах принадлежности к обширной социально

исторической общности людей. В отличие от совести, «стыд полностью

сориентирован на мнение других лиц, которые могут выразить свое осуждение

по поводу нарушения норм, и переживание стыда тем сильнее, чем важнее и

значимее для человека эти лица. Поэтому индивид может испытывать стыд –

даже за случайные, не предполагаемые результаты действий или за действия,

которые ему кажутся нормальными, которые, как он знает, не признаются в

качестве таковых окружением»7. Философы очень давно обратили внимание на

знание совести как внутреннего контрольного механизма поведения. Уже

Демокрит говорил о том, что человек должен учиться стыдиться самого себя.

При этом он однозначно связывает совесть с долгом, понимаемым в виде

некоторого императива, предъявляемого к человеку обществом, но

одновременно добровольно принимаемого и самим человеком в виде

требования улучшения своей природы, формирования в ней некоторого закона,

которого там изначально не содержится. Еще Аристотель отмечал, что

«умеющая судить совесть доброго человека» представляет собой врожденное

качество. «Считается, – говорил философ, – что данные способности –

природные, и если никто не бывает мудр от природы, то совесть, соображение

и ум имеют от природы»8. Наследственно обусловленные механизмы совести

определяют и непроизвольный, рефлексивный характер их проявлений,

которые философ уже нашей эпохи М. Хайдеггер назвал «зовом совести».