В данном случае своей фразой я избавлял Коровина от необходимости объяснять мне вещи, касаться которых ему очень не хотелось. А так выходит, что я уже осведомлен и, таким образом, с Руслана Архиповича снимается значительная часто ответственности.

Что же касается небезызвестной фирмы «Кунц», то эти ребята еще несколько лет назад примеривались к нашей родной нефти.

В печати был поднят фурор насчет того, что Запад нам поможет, что «Кунц» - фирма солидная и дружбе нашей теперь не будет конца. Если, разумеется, удастся договориться по нефти.

В тот раз ни фига не удалось.

Чиновники наших департаментов ездили в Голландию как к себе на работу.

Но переговоры затягивались и, в конце концов, зашли в тупик.

Голландцы честно призналась, что не смогут выполнить все экологические требования в наших условиях. А менять условия тогда никто не собирался.

Теперь же времена изменились.

То, что можно было вчера - нельзя сегодня. Но и наоборот тоже, не будет об этом забывать.

На сегодняшний день существовало такое количество федеральных и местных законов, что можно было преспокойно выбирать между ними, так как имелась почти стопроцентная вероятность прямо противоположного толкования тех или иных понятий.

И когда Коровин произнес слово «Кунц», то я допетрил, что наши власти не намереваются ограничиваются убийством двух вислоухих одной пулей, а наметили уже и третьего и теперь расставляют зайчат в колонну, чтобы было удобнее палить.

Первых двух зайчат, которые помирают от выстрела - отмена конкурса - я уже определил для себя давно. Это организация народного недовольства законодательной властью и получение в бесконтрольное пользование вожделенных нефтяных скважин.

Но я хорошо усвоил для себя, что сами они это дело не потянут. Значит, нужна какая-то структура, которая будет работать на них.

И тут появляется заяц номер три - очень жирная зверюга в лице голландской фирмы «Кунц».

Если скважины останутся в госсобственности, то абсолютно никто не сможет помешать нашим властям привлечь для разработки месторождений голландцев, наплевав на все экологические нормы.

– Получается, Руслан Архипович, - констатировал я, - что вы крайний. При любом раскладе. Если «Кунц» работает, то вы отвечаете за несоблюдение экологических нормативов и слетаете со своего кресла со стопроцентной вероятностью. На ваше место сажают другого и он мотыляется еще с годик, пока не следует за вами. Кажется, на новом языке это называется «болтанкой»?

– Да-да, - кивнул Коровин.
– Крайнего назначают, потом снимают и на его место идет новый «смертник». И так, пока не изменится ситуация.

– Выходит, что наши интересы тут совпадают, - улыбнулся я.
– И, думаю, мы сможем сообща как-то направить события по нужному нам пути - я имею в виду изменение повестки дня в Думе или срыв заседания.

– Но сначала надо разобраться с Гайденко, - поправил меня Коровин.
– Когда вы сможете познакомить меня с бумагами?

– Да хоть сейчас, - я достал из кармана ксерокопии записок Соломатина.

Коровин нервно схватил листки и, нацепив на переносицу окуляры, стал жадно вчитываться в криво усыпавшие бумагу строки.

Пробежав их вдоль и поперек два раза, Руслан Архипович поднял на меня глаза, приспустил на переносице очки и раздосадованно спросил:

– Это все?

Я развел руками.

– Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы убить человека. Кстати, Руслан Архипович, любой обладатель этих бумаг тоже, считайте, находится под прицелом. Так что делайте выводы.

Коровин машинально оглянулся, но прицела в обозримой близости не обнаружил.

– Знаете, мне кое-что пришло в голову, - неожиданно произнес я.
– Смотрите, что получается: на листке перечислены фамилии чиновников из разных ведомств. Митрофанов, Каковкин и Бучарский - это из пресс-службы губернатора, правильно?

Коровин кивнул.

– Бутылин из мелиорации, Масленников - это, кажется, строительство?

– Его перебросили на культуру, - поправил меня Руслан Архипович.

– А вот фамилия Шмоткина вычеркнута, - продолжал я размышлять вслух.
– Он что, умер? Или ушел на пенсию? Впрочем, нет, Лузакин - тот на пенсии, а в списке все равно числится.

– Шмоткин не умер, - задумчиво произнес Руслан Архипович.

– Вот тут еще зам по транспорту Казакбаев вычеркнут, - заметил я.
– Что связывает Шмоткина и Казакбаева, как по вашему?

– Ну, жены у них умерли недавно, - напряг память Коровин.
– Больше ничего.

– Жены?
– образовался я.
– А скажите мне, Руслан Архипович, все ли перечисленные здесь господа женаты? Посмотрите повнимательнее.

Коровин снова изучил список с фамилиями и удивленно поднял на меня глаза.