плоскость, превратившись в борьбу политических движений, созданных на клановой основе, в борьбу за контроль над госу-

дарством.

Американский исследователь М.Г. Шатцберг отмечает, что

«современную социальную динамику Африки, по-видимому, можно лучше постичь, исследуя тройную спираль, в которой

переплетаются государство, класс и этничность, поскольку из

12

взаимодействия этими структурными явлениями вытекают мно-

гие социально-политические последствия» 39.

Исторически более многочисленные кочевые кланы домини-

ровали. Между ними всегда шла борьба за влияние в том или

ином регионе, за деревни и лучшие пастбища, за источники во-

ды и скот. Кочевой образ жизни и связанная с ним постоянная

миграция привели к тому, что ни один клан не имеет единую

территорию проживания, при этом сохраняя прочную клановую

идентичность. Например, представители клана огаден (клано-

вая семья дарод) живут в Эфиопии, на юге Сомали и в северо-

восточных районах Кении.

Чаще всего конфликт начинался со стычки между членами

разных групп родового кровомщения и если эти группы при-

надлежали к разным кланам, это столкновение разворачивалось

в межклановый конфликт. Но также вполне типично противо-

стояние групп одного линиджа, линиджей одного клана и кла-

нов одной семьи кланов. В Сомали хорошо известна поговорка, точно объясняющая психологическую подоплеку непрекра-

щающейся гражданской войны: «Я и Сомали против всего ми-

ра, я и мой клан против Сомали, я и моя семья против клана, я и

мой брат против семьи, я против моего брата». Гарантия своей

защищенности до сих пор связывается не с законом и не с госу-

дарством, а со своей принадлежностью к определенному клану.

Только когда он у власти или при власти, член клана чувствует

себя в безопасности и может рассчитывать на получение опре-

деленных жизненных благ.

Специалисты в области социальной психологии легкость во-

влечения масс в этнические конфликты объясняют логикой кол-

лективного поведения. Архаическое традиционное сознание по-

давляет потребность в выдвижении личных мотиваций и

отстаивании личных интересов. Их заменяют общинные (кла-

новые) ценности и цели.

13

Но отсутствие жестких институтов управления в клановой

системе сформировало характерные во многом противоречивые

черты сомалийского народа — при следовании клановым цен-

ностям сомалийцы остаются индивидуалистами и отрицают

чрезмерное (пусть даже в их понимании) давление власти.

Здесь каждый может доверять только себе и клановым родст-

венникам.

Безусловно, клановая структура сомалийского общества во

второй половине 20-го века претерпела значительные измене-

ния, став несколько гибче. Причины тому — создание нетипич-

ных для традиционного общества государственных структур, урбанизация, рост городского населения, относительная сме-

шанность кланов в городских условиях. Социальная структура

сомалийского общества содержит наиболее существенные чер-

ты, которые типичны практически для любого переходного об-

щества:

• ни один класс, ни одна социальная группа не оформились

достаточно четко;

• границы, разделяющие классы и социальные группы раз-

мыты. Например, рабочие, городская беднота и мелкая буржуа-

зия сохраняет тесные связи с деревней, что дополняется особой

системой родственных и клановых связей;

• значительная социальная мобильность.

Клановое сознание сомалийцев, в целом, осталось опреде-

ляющим. Об этом свидетельствует тот факт, что состав всех со-

малийских политических и военных группировок формируется

только на клановой основе. Поэтому любые попытки создать

реально действующие государственные структуры заходят в

«клановый тупик». Альтернативную схему представляют исла-

мистские группировки Сомали, объединяющие представителей

разных кланов на конфессиональной основе. Но клановые про-