– Прости, что решил за двоих. Прости, что молчал, но так было лучше. Я ждал подходящего момента, опять боялся, опять ждал… Я мог открыться, но стало бы больнее – прожив столько лет Алексом Гарретом, я кое в чём остался безнадёжным Джимми. Тебе нужен не он.

Момент истины приблизился на опасное расстояние. Эрика круглыми глазами взирала на давно знакомого и неузнаваемого теперь человека. Кого она видела? Лжеца и притворщика? Джимми долго жил в шкурке Алекса, но рано или поздно его бы обнаружили…

– Я пытался защитить тебя, - вновь заговорил мужчина, - по мере сил, от того самого, что расследует детектив Тейлор. Принимай это или нет, но в моей жизни имеются неаппетитные тайны.

– Так ты оправдываешься? Выбираешь, кто мне нужен?

– Эрика, не будь жестокой…

– Жестокой? – яростно глядя на него и оттирая слёзы, девушка шагнула вперёд.
– Кто из нас жесток, мистер Роджерс-Гаррет?! Я завидую ребятам, которые спят себе и не ведают о твоей изобретательности! Я завидую прежней себе, когда думала, что ты – два разных человека! Я завидую даже Октаве, не способной тебя ненавидеть! Её-то не предавали.

– Тебя тоже, - смиренно оставаясь на месте, произнёс Алекс, - умоляю… Ненавидь, если хочешь, но дай всё объяснить. Эрика? Эрика!

Сорвавшись с места, он выбежал за ней в коридор и едва не споткнулся на лестнице.

– Ещё пяти нет, куда ты?

– Подальше отсюда!

Ступеньки прыгали под ногами. На первом этаже горел заботливо включённый свет.

– Ни один автобус пока не ходит…

– Я предусмотрела вызов такси, Алекс. И вообще, какая тебе разница?

Собственное имя наступило на извечную выдержку.

– Эрика, ну постой! Подожди хоть немножко! – перехватил он её за руку, разворачивая к себе.
– Зачем творить поспешности? Утром сам отвезу, куда захочешь. Я виноват, я ужасен, я предал и обманул тебя – ладно, не отрицаю… Но вспомни свою Беатрис, она простила любые тайны и приняла отца, приняла случившееся. Вспомни, ведь всё начиналось хорошо…

Эрика секунду или две смотрела на него, не в силах пошевелиться. Не в силах до конца поверить или заставить себя верить.

– А в жизни не бывает, как в пьесах, ты разве не понял? – с деланным спокойствием заметила она.
– Любые начала ты сам разрушил затяжной скрытностью. Всё кончено.

Высвободив руку, она бросилась к двери. Алекс кинулся следом, не думая о времени или отговорках, о планах и распорядках. Не думая о том, что сам одет лишь в пижамные штаны и лёгкую футболку. О последнем сразу напомнил холодный ночной воздух, пронзивший тело.

– Эрика!

Хлопнула дверца жёлтого автомобиля – такси, дождавшись девушку, выехало на главную дорогу и направилось в сторону съезда с гор. Алекс смотрел на исчезавшие из виду огни, и вновь и вновь слышал повторяющееся в голове «Всё кончено». Кончено… Однажды та же фраза разделила его жизнь на две половинки, на «До» и «После», заставив полностью измениться…

Примечание к части [75] В рецепт входят ананасы, томатный соус и ветчина.

[76] Песня из кинофильма «Серенада солнечной долины», где была исполнена оркестром Гленна Миллера. Последнему иногда ошибочно приписывают авторство.

[77] Одна из известнейших композиций Гленна Миллера.

Глава 16. История Джимми (часть вторая)

(Двадцать пять лет назад.)

Всё кончено?

Баюкающий монотонный дождь превратился в сплошную ливневую стену, под которую не получалось рассуждать дольше. Холод опутывал и тело, и чувства. Где-то на краю сознания звучало многоголосье весёлого детского смеха, блистало радужное небо и гарантировалось полное отсутствие проблем. Почти так, как он сам и представлял.

– Джимми… Джимми…

Смех звал его. Небо в ослепительно ярких красках было всё ближе – любопытство тянуло проскользнуть из черноты в узкую замочную скважину неведомого, своими глазами наблюдать то, что с другой стороны. Что невозможно ни познать, ни описать потомкам, если раз увидел.

– О Господи, Джимми…

Даже интересно, а сколько там детей? И кому из них принадлежит смех?