Только сейчас я заметила, что уснула в одежде, не раздеваясь и даже не расстилая кровать, но, тем не менее, кто-то принес мне ещё одно одеяло, дабы укрыть меня, хотя подо мной уже было одно. Если бы меня немного растолкали, то смогли бы вытащить одеяло из-под меня, однако, этого никто не стал делать. Майки, стоя у приоткрытой двери, сказал, чтобы, как буду готова, спускалась вниз. Не знаю, что на меня нашло в этот момент, но мне показалось это мгновение подходящим для правды.

— Майки! — окликнула я его. — Я хотела сказать… — и замолчала. Сжала кулаки. Потупила взгляд. Правда — она горькая. Во рту появился привкус крови из-за того, что я резко и очень сильно закусила щёку.

— Ась? — спросил он, сделав пару шагов назад, потому что уже собирался уходить из комнаты. И вновь его глаза. Этот взгляд, полный тревоги и нежности. Черт возьми, как же ему будет больно!

— Спасибо, — вымолвила я. И всё. На большее я не способна, не сейчас.

— Не за что. — И он спустился на первый этаж.

По-новому заправив мятую постель, чтобы не было ни единой складочки, я подошла к окну. Уже прошел почти месяц после того, как доктор Фитч ещё больше укоротил мне время, которого и так много не было. Допустим, он был прав. Допустим, три сезона — девять месяцев. Тогда мне осталось жить всего-ничего — чуть больше полугода. Но проблема в том, что он сказал не больше, а это значит, что и девяти месяцев я могу не прожить. В любом случае я умру уже в этом году, как бы мне не хотелось пожить подольше. Не стоит тратить время на пустые иллюзии. И еще это значит, что я уж никогда не выполню все пункты в своём списке, потому что одним из пунктов является моё восемнадцатилетие.

Пол марта прошло. Скоро апрель. Где-то начнёт цвести сакура — одно из самых прекрасных растений в мире, по моему мнению. А у нас здесь цветут вишни и персики — своего рода заменители. Кто бы мог подумать, что у Майки из окна открывается такой прекрасный вид на сад вишни вопреки тому, что его дом находится в не очень благоприятном квартале. Хотя, конечно же, есть районы ещё ужаснее, разрушенные, зловонные и заброшенные, — кварталы трущоб.

Внизу меня встретила приятная суета, разгоняющая грустные думы. Сойдя с лестницы, я чуть было не навернулась на разбросанных игрушках Олли, а затем столкнулась со спиной Фо, которая умудрилась меня отчитать за опоздание. «Родители уже съели свои завтраки и отправились на работу, а вы, ленивые балбесы, еще и школьный ленч себе не собрали», — говорила она. Патрик что-то сказал о своей работе, он, похоже, сегодня в ночную смену будет дежурить в магазинчике.

— А мы с Эмили сегодня прогуляем занятия, — поделился со всеми Майки, жуя тост с вареньем. Фелиция, молча, кивнула, вероятно, понимала, что мне следует развеяться. Только вот я была очень удивлена таким заявлением, хотя и была не против прогулять сегодняшний день — совсем не охота сидеть в школе.

— Я тоже не хочу в школу! — заявил Олли.

— А ну-к, вот именно тебе этого нельзя! — Фо дала подзатыльник братцу с улыбкой на лице. — Знаешь, Майки, у нас-то скоро выпускные экзамены, не забывай об этом. — Майки кивнул и угукнул, прекрасно понимая, о чём говорит его сестра. Да, я приношу много-много проблем ему, и если он из-за меня не наберет нужное количество баллов, потому что его голова забита вовсе не учёбой, то я же сама себя простить не смогу.

Даже в такой приятной атмосфере мне совсем не хотелось кушать. Застав себя проглотить один тост с джемом и выпив кружечку ароматного кофе, я облегченно выдохнула. Я чувствовала, что потихоньку начинаю вновь пробуждаться, но не так, как встаю каждый день с кровати, а словно вновь начинаю просыпаться для жизни. Ив больше нет, но наши обещания остались. Вся моя злость на неё испарилась после вчерашнего, когда я смогла высказаться. Да, не стоит держать чувства в себе, иначе тебе же самому будет хуже во сто крат. На душе грусть, но я не одна, как думала раньше.

Да, возможно, люди, которые тебе дороги и которым дорог ты, не могут находиться с тобой все двадцать четыре часа в сутки. Они не всегда могут уделять тебе внимание, они могут не писать долгое время, не звонить или вовсе с тобой не связываться; но если это, действительно, твой человек, то он все равно будет с тобой рядом.

То же самое с Лондон и Майки. Они не могли находиться рядом со мной, когда я нуждалась в них, потому что они сами нуждались в чьей-то помощи. Это так получилось, что именно тогда у них не было возможности поддержать меня, от чего мне было ужасно тяжело, но сейчас они снова будут рядом. Я уверена.

Наконец отойдя от своих чересчур частых и длительных раздумий, я вернулась в настоящее и спросила:

— Так чем мы займемся? — Слишком томительно было его молчание, когда он смотрел на меня с легкой ухмылкой. Он определенно хотел разжечь во мне интерес.

Дом оказался пустым и одиноким, когда его все, кроме нас, покинули. И в тишине я могла расслышать шорох молодых листиков на деревьях, пение птиц, а еще я могла слышать, как глубоко вздыхает Майки.

— Так что? — Я просто сгорала от нетерпения.

Майки встал и подошел ко мне, элегантно подал руку, а я вложила свою ладонь в его и пошла следом за ним. Только сейчас он ответил на мой вопрос, улыбнувшись и сказав «На самом деле, я просто хотел провести с тобой больше времени, и потому расписал весь день».

Когда мы подошли к торговому центру, я была немного удивлена тем, насколько обычен был его сегодняшний план. Потянув меня за руку, Майки со счастливым выражением лица скользнул меж одного прохода, другого, а я всё следовала за ним и следовала, но парень слишком быстро шел, потому через пару минут таких блужданий моя рука выскользнула из его ладони.