домики. И не только занимать места уезжающих, а и уплотнять их, как

например у Виталика, к кому вместо жены по разнарядке вселялись я,

Лешка и Коля. Хотя Николай Федорович Лешку хотел забрать к себе, но

тот все же отговорился. Что бы не смущать начальника своими

ночными походами к Фаиночке. К которой в домик никто и никого

подселять права не имел.

А на воскресенье в партию я не поехал. Нечего там делать, без

Светули. Коля тоже в отряде остался, из солидарности, а Лешка – по

привычке, или боясь санкций со стороны Фаиночки. Утром

пробежались до разъезда, бутылочку вина распили там, с общим нашим

местным другом, еще тройку забрали с собой в отряд. И хорошо

посидели в домике – по комфорту с палаткой сравнивать его просто

смешно.

Часть пятнадцатая.

Уезжая в субботу из отряда, Виктор Андрианович вручил мне

карту, составленную по результатам электроразведки. И в понедельник

я засел над ней, пытаясь с учетом и магнитки уточнить положение под

наносами разрывной структуры на первой своей геологической карте.

Еще раз убедился, что геофизика – великое дело. Скрытый

разлом, до которого можно добраться только картировочными

скважинами, четко проявлялся в полях и магнитном, и электрическом.

69

И прослеживался не одной, общей для обеих полей линией, а двумя

сближенными, сходящимися и расходящимися, и присущими каждому

отдельному полю. То-есть, структура была мощной, широкой, и с

большой долей вероятности не менее значимой, чем выделенная и

изученная на пятачке. К тому же не требовала для заверки больших

объемов картировочного бурении – зная ее положение, скважины

можно проходить в узкой полосе, а не через всю долинку от одного до

другого края. На всякий случай на геологической карте карандашиком

подрисовал уточненное положение структуры, места заложения

будущих картировочных скважин. И пошел показать произведение

исскуства в домик Виктора Александровича – сегодня он камералил в

комфортных условиях личного жилища.

Старший геолог посмотрел мою геологическую карту, по очереди

наложил на нее карты геофизические, недолго подумал.

«Завтра-послезавтра отправлю к тебе буровые», - глянул мне в

лицо, - «Что бы ты успел керн из скважин правильно определить», -

помолчал и продолжил, - «Тебе я верю, все сделаешь правильно и без

подсказок. А другим не очень, могут с породами и начудить. Потому

что все похожи, и лучше тебя никто в них не разбирается. Это я знаю

точно».

«А скважины я правильно наметил?» - на всякий случай мне не

мешало подстраховаться.

«У тебя неправильно не бывает!» - Виктор Александрович

улыбнулся, - «Действуй!» - и протянул мне мои же бумаги. Ну что ж,

скважин немного, за неделю буровики их отщелкают. И задерживаться

на лишние два-три дня в отряде не придется. Душа в Москву рвется, к

ящичку в общежитии, с письмом от Светочки!

В поле дел почти не оставалось. Приезжал туда объяснить

документаторам, что вскрывается в канавах, смотрел первые

картировочные скважины – буровые в среду на участок ко мне

приползли.. Полдня хватало на все, и я на своих двоих возвращался в

отряд, подумаешь, пробежаться пять километров. Там заканчивал с

материалами для диплома, помечая для себя, чего еще не хватает –

нашлось и такое.

По вечерам становилось прохладно, и веселья, как это было

раньше, когда ночью гуляли в маечках и шортиках, когда собирались в

одной из молодежных палаток, уже не было. Не поведешь же в домик

шумных гостей, если в нем есть человек солидный, из старой

партийской гвардии?

Но в пятницу гость попытался напроситься сам: в домик, когда я

уже лежал в спальнике, постучали. Коля дверь приоткрыл, на улицу

вышел. Через минуту вернулся.

«Девочка к тебе пришла! Просит выйти!»

«Кто?» - поинтересовался за меня любитель девочек Лешка.

70

«Мирненская ляля, кто ж еще!» - Коля изобразил улыбку

почище хорошего актера, - «Вставай, сделай девочке приятное!»