другими мыслями. Но Юля подождала, когда я из ступора выйду, и

вопрос повторила в короткой форме:

«Ну так как?»

«Как тебе сказать», - отвечать мне совсем не хотелось.

«А и не говори!» - не дала мне продолжить, - «Я и так знаю!

Может ты ее и учил, только научила тебя она! Уважению к себе! Такой

мужик», - осмотрела меня с восхищением, - «девок небось было

немерено! А Светочку не тронул, я-то знаю. Молодец! Не раз еще бога

поблагодаришь, что не стал нахальничать!» И что я мог ответить?

Права Юлечка, и мне эта правда по душе.

В общаге расстелил на кровати спальник, лег на него с желанием

подремать после бессонной ночи. Закрыл глаза, и … кто-то меня

тормошил. Кажется, полежал всего минуту, не больше, но в комнате

был Коля с незнакомым мне парнем – значит, дело к вечеру, раз машина

из отряда отдыхающих в партию уже привезла.

«Вставай!» - Коля продолжал меня тормошить, хотя глаза я и

открыл, - «Давай по маленькой, за наш приезд!» - кивнул на знакомый

замещающий стол ящик, со стоящей на нем бутылкой и закуской, -

«потом к девчатам пойдем, на танцы пригласим!»

Встал, компанию ребятам составил. Что-то они говорили веселое,

о чем-то спрашивали меня, что-то я им отвечал. Но мысли были далеки

от этого разговора - постоянно вспоминалась Света, последняя с ней

ночь, расставание на вокзале.

Потом ребята заставили вместе с ними идти к девчатам, о чем-то

говорили у них в комнате. И так же как в мужской общаге эти

разговоры до меня не доходили. Потом шумной ватагой пошли на

площадку для танцев, и когда на ней разбились на пары и вышли в круг,

я воспользовался моментом и очаг веселья покинул. Сейчас мне было

не до танцев.

Побродил по партии, в воспоминаниях последней ночи,

попереживал за Свету. Где она сейчас? Как она сейчас? Все у нее

хорошо, или как и я не находит себе места? Все, нужно что-то делать,

иначе можно свихнуться. Неужто любовь может довести до такого?

Пошел в общагу, улегся на спальник, и неожиданно для себя тут

же отрубился.

В воскресенье проснулся рано. Что бы не удивлять Колю и

нового моего товарища, лежащих на соседних кроватях, своим отнюдь

не привлекательным видом задумчивого неврастеника, потихоньку

поднялся и общагу покинул. По прохладе дошагал до Мирного,

прошелся по всем улицам поселка, чистым и ухоженным, полюбовался

зеленью молодых деревьев вдоль тротуаров.

В пивбаре выстоял очередь, с двумя полными кружками из него

вышел, и устроился рядом на одном из бетонных блоков, непонятно

для чего приготовленных. Хотел посидеть один, подумать о, как

65

говорят, жизни. Как достойно закончить практику. Как собрать

материалы для диплома.

Ничего не получилось. Мысли постоянно возвращались к Свете!

Разве может так быть? Разве это нормально? Или я свихнулся, и

любовь, в которую я раньше не верил, в отместку за это меня доконала?

Или доканчивает?

Подошли два веселых парня, с кружками пива. Устроились

рядом, один мне подмигнул:

«На троих будешь?» - понятный вопрос, предлагают

поучаствовать в распитии бутылки водки. Раньше я бы точно отказался,

не привык пить с незнакомыми, тем более без хорошей закуски, да еще

с пивом. Сейчас же согласие из меня выскочило без всякого раздумья:

«С удовольствием!» - а рука сама полезла в карман, внести

личный вклад в общее дело. Наверное, господь посчитал, что для меня

самое время напиться. Конечно, не до поросячьего визга.

В партию вернулся к вечеру, на своих двоих. Но пошатываясь, и

веселым, как Коля позже сказал, до удивления. Никого не потревожив,

рухнул на спальник. Спокойной ночи, Светочка! И отключился – сил ни

физических, ни душевных не оставалось.

Часть четырнадцатая.

Утром Николай Федорович отъезд в отряд задерживал, пока не

подкатила легковушка и из нее не вылезли две Мирненские девушки –

замена уехавших студенток. Начальник для порядка их поругал, и