Василий Иванович страдальчески хмурил брови, садился за письменный стол. Писал утром, писал днем, писал ночью, писал до ломоты в пальцах, до умопомрачения, не веря в то, что его когда-нибудь осенит настоящее вдохновение. Ему надо было зарабатывать деньги.

Иногда у Василия Ивановича являлась мысль уйти от Валентины. Но куда? К Наде? Это после того, как он причинил ей столько страданий? Нет, к старому возврата не будет!

В доме почти каждый день ссоры. Раньше он не допускал и мысли, что эта милая женщина может превращаться в разъяренного хищника.

Однажды Василий Иванович бесцельно бродил по улицам, он делал это часто, лишь бы не сидеть за письменным столом. Шел и вспоминал, как он работал на заводе. Это была светлая полоса в его жизни. И вдруг его осенила мысль: он не писатель, а всего-навсего инженер, написавший при помощи опытного редактора посредственную книгу, которая не выдержала испытание временем и уже забыта читателями. Нужно бросить писательское дело, от которого у него на душе, кроме обиды и горечи, ничего не осталось, снова пойти на завод рядовым инженером. Эта мысль показалась ему настолько заманчивой и возможной, что он поторопился вернуться домой, поделиться ею с Валентиной. Кривя губы в усмешке, она выслушала его.

–  Шляпа ты!
– сказала она, с холодным презрением глядя на него.

–  Валя, зачем ты так? Пойми, нам будет хорошо. Я стану работать на заводе конструктором, ты можешь снова вернуться на эстраду. Мы не будем унижаться, заживем честной трудовой жизнью. Тогда я, возможно, что-нибудь напишу, - убежденно доказывал Василий.

–  Благодарю за милость. Не для того я вышла замуж, чтобы снова потешать публику дурацкими песенками, - ответила Валентина. Прошлась по комнате.
– И вообще мне все это ужасно надоело.

–  Что надоело?

–  Все! Твоя беспомощность, бездарность!
– Лицо ее вдруг стало злым.

–  Это жестоко, - простонал Василий Иванович,

–  По своей наивности я приняла тебя не за того, кто ты есть на самом деле.

Василий Иванович весь передернулся, побледнел.

– Значит, ты погналась за славой писателя, за деньгами?

–  Ты ребенок. У нас не построен еще коммунизм,- она засмеялась злым, оскорбительным смехом.

–  Я хочу жить честным трудом…

–  А я не привыкла дрожать над каждой копейкой. Это унижает человека. Ты не в состоянии содержать жену, а еще хотел, чтобы у нас был ребенок, - издевательски фыркнула Валентина.

–  Ты была расточительна…

–  А ты бы хотел, чтобы я ходила замухрышкой? Тебе в жены надо было брать колхозницу.

–  Ради тебя я ушел от семьи!

–  Я не требовала этого. Если жалеешь о семье, можешь идти к ней. Будешь там работать на заводе, приносить жене получку.
– Валентина презрительно усмехнулась.

–  Что ты говоришь?!
– Василий Иванович вдруг увидел в Валентине то, чего не видел раньше.
– Неужели нужно объяснять, что куда честнее трудиться на заводе…

Валентина прищурила глаза, ноздри ее широко раздувались. Она была похожа на маленького, красивого и очень злого зверька.

–  Что ты этим хочешь сказать?

–  Что ты не такая, какой показалась мне вначале, - ответил Василий Иванович.

–  Дурак!

Василий Иванович посмотрел на нее и молча вышел из комнаты. До вечера он бродил по улицам, обдумывая свое положение, старался разобраться во всем, что происходило с ним в последнее время, чтобы принять окончательное решение. Дальше так продолжаться не может. На душе было горько, хотелось плакать от горя, от жалости к себе. В огромной шумной Москве на людных улицах он чувствовал себя одиноким, затерянным. Река людей стремится куда- то, сверкает улыбками, звенит смехом, а он один, как щепка, кружится в ее потоке, не зная, к какому берегу его прибьет волна.

Потом Василия Ивановича потянуло в тихие, безлюдные места. Он сел в электричку и поехал в дачный поселок, где они с Валентиной недавно снимали дачу. Бродил по лесу и все думал, думал, думал. Любил ли он Валентину? Да, любил. Но что любил в ней? Красивую внешность! Ее душа была наглухо заперта от него. В ушах, как пощечины, звучали оскорбительные слова Валентины. Вот так же он оскорбил жену. Ему отмеряно той же мерой.

Три дня он провел у соседей на даче, вернее, только ночевал там, а дни напролет бродил по окрестностям, обдумывая, что же делать дальше. Вся его жизнь после того, когда он ушел с завода, казалась ему сейчас пустой, фальшивой, а сожительство с Валентиной - глупым недоразумением. Писателя из него не получилось и не получится. Значит, со всей этой фальшью надо кончать. А дальше что? Вернуться к старой жизни, в свою семью? Нет, это невозможно после всего того, что произошло…

На четвертый день Василий Иванович пришел к окончательному решению: он честно скажет Валентине, что их совместная жизнь была ошибкой и продолжаться она не может. А потом? Потом он уедет в родные края и там окончательно решит, что ему делать. Знал он одно: жизнь надо начинать заново или бесследно уйти из нее…

С такими мыслями, измученный душевными терзаниями, Василий Иванович подошел к двери своей квартиры. С непонятным страхом протянул руку к звонку. Дверь ему открыл незнакомый мужчина в полосатой пижаме. «Новый родственник, черт бы их побрал!» - озлобленно подумал Василий Иванович.