Разговор с Зиминым вывел Николая из состояния мрачной подавленности. Трудности всегда вызывали у него повышенную энергию и упорство: чем больше сопротивление, тем жарче накал.

От Зимина он отправился к начальнику главка, преисполненный решимостью прорваться к нему сквозь тысячи препон. В приемной его выслушала немолодая женщина и сказала:

–  Алексей Никифорович через двадцать минут должен ехать на коллегию министерства. Не могли бы вы прийти к концу дня или завтра утром?

–  Я бы очень просил, чтобы он принял меня сейчас.

–  Хорошо, я доложу ему. Присядьте, пожалуйста.
– Она скрылась за дверью.

Николай устало опустился на стул. «Не примет»,- подумал он, поглядывая на дверь. Вскоре женщина вернулась.

–  Пройдите, товарищ Горбачев. Только прошу вас не задерживать Алексея Никифоровича. Ему надо на коллегию, - напомнила она.

Оставив в приемной чемоданчик, Николай вошел в кабинет начальника главка. Обстановка тут была куда скромнее, чем у Зимина. Николай подумал о том, что большие ответственные работники гораздо проще и скромнее маленьких начальников, беда в том, что их слишком рьяно охраняют помощники.

За столом сидел мужчина лет пятидесяти, с полным розовым лицом и косматыми бровями.

–  Вот вы какой, товарищ Горбачев!
– сказал он, пожимая руку Николая.
– Ваш проект наделал столько шума. Садитесь!

–  Не моя вина, Алексей Никифорович.

–  То есть, как?

Николай коротко осветил ему подоплеку всей скандальной и запутанной истории. Начальник главка внимательно выслушал его.

–  Для нас вопрос с изобретением ясен. Не верить специалистам мы не можем. Но если вы обвиняете работников главка в нечестном отношении к вашему изобретению, мы вынуждены будем еще раз вернуться к этому делу. Попрошу вас зайти ко мне через два дня, - сказал начальник, вставая из-за стола.

Он произвел на Николая отрадное впечатление. Уже одно то, что принял его в неприемный день, торопясь на коллегию, - говорило о многом. Такой не станет кривить душой. Николай верил, что затянувшееся дело теперь получит новое направление, и будет решено положительно.

Но вторая встреча разочаровала Николая. Начальник главка говорил подчеркнуто сухо, официально:

–  Прежде чем обвинять кого-то в нечестном отношении к делу, нужно иметь факты. Мы проверили ваше заявление и считаем его необоснованным.

Николай доказывал, убеждал, но в ответ услышал:

–  Это только ваши догадки, товарищ Горбачев.

Николай подумал, что тут затронута честь мундира. Кому скорее поверит начальник главка - автору забракованного станка или своим сотрудникам?

Николай вышел в коридор, не зная куда идти дальше, так как хождение по отделам главка было уже бесполезным. Все его надежды теперь - на министерство.

Николай несколько дней ходил по различным отделам министерства и не мог добиться сколько-нибудь вразумительного ответа. Здесь, как и в главке, почти всем была известна история изобретения.

И все же Николай отступать не думал. Он верил в правоту своего дела. Теперь на карту поставлена была не только судьба изобретения, но и репутация авторов. Временами ему казалось, что он ничего тут не добьется, затеряется в этих огромных ведомствах министерства.

За несколько дней Николай так надоел работникам министерства, имевшим какое-то отношение к его изобретению, что уже своим появлением портил всем настроение. Один очень пожилой сотрудник министерства чистосердечно сказал Николаю:

–  На своем веку я много повидал посетителей, но такого, как вы, - первый раз.

–  Это плохо?
– спросил Николай.

–  Как сказать.
– Сотрудник улыбнулся.
– Если вы правы, хорошо, но если не правы…

–  Я прав.

–  От души желаю, чтобы было именно так. Если убеждены в правоте своей, действуйте.

–  Скажите, это правда, что министр в заграничной командировке?
– спросил Николай.

–  Да, и вернется нескоро.

–  А его заместитель Зимин?

–  Он уехал с министром.

–  Жаль. Очень жаль, - вздохнул Николай.

Пожилой сотрудник министерства помог ему попасть на прием к одному из заместителей. Николай настоял, чтобы на этот раз комиссия по рассмотрению проекта была создана при министерстве. С волнением он ожидал этой комиссии.

Мнение экспертов раскололось. Три человека высказались положительно, четыре против. И хоть станок снова был забракован большинством голосов, Николай увидел первые проблески победы. Если проект одобрили три человека, значит, он заслуживает внимания, и теперь от него не отмахнутся.