– Продолжайте, - сухо велел "светлый", указав на труп.

Я послушно отвернулся и, вскрыв стенку желудка, из которого на покрытый кровью стол вылилось немалое количество темно-коричневой, почти черной жижи, развел руками.

– Я же говорил...

Чтобы окончательно уважить строгого старика, я расширил разрез, добравшись до пищевода, вывернул наружу его покрытые такими же взбухшими, как вены на руках у мастера, сосудами. Очистил их от сгустков уже свернувшейся крови и негромко добавил:

– Я был прав, мастер - это именно кровотечение.

– Неплохо, - скупо бросил от двери "светлый" и окинул меня с ног до головы внимательным взглядом.
– Кто такой? Почему я вас впервые вижу?

– Первый курс, мастер Ворг. Это мой первый учебный день в Академии.

– Для первого курса вы слишком смышлены... имя? Род?

– Невзун, - улыбнулся я.
– Вы вероятно, слышали о моем отце...

– Ах, вот оно что...
– внезапно сощурился мастер.
– Конечно. Теперь понятно, откуда у вас столь ровное отношение к трупам. Но мне нравится такой подход. Будем считать, что отработку я принял.

– Я могу идти?
– удивился я, откладывая в сторону нож.

– Да. И заберите с собой... этих...
– пренебрежительно указал он подбородком на стоящих у стеночки мальчишек.
– В прежние времена мэтры уже до поступления знали, как отличить утопленника от удавленника. И не падали в обмороки при виде чьего-то распоротого живота. А нынче... тьфу да и только. Нет больше тех мэтров, которым я готов с уважением пожать руку. Но ваш отец был из таких. Один из последних. А скоро вообще никого не останется, если наше руководство не предпримет серьезных мер.

– Не могу с вами не согласиться, - кивнул я, деловито отмывая руки в ведре.
– Но, насколько я заметил, определенные меры все же предпринимаются.

– Да разве это меры?
– поморщился мастер и устало привалился к стене.
– Вот вас, к примеру, сразу видно, что воспитывал настоящий некромант - вы дерзкий, нахрапистый, не боитесь запачкаться и продолжите отстаивать свое мнение даже тогда, когда все остальные будут против.

Я потупился.

– Отец вырастил вас упрямым и своенравным...

Интересно, откуда он узнал о моих подвигах?

– У ректора я спросил, - усмехнулся вдруг маг.
– А еще у вас на лице все написано, молодой человек. Не умеете мысли скрывать. Совершенно.

Ну, это вы так думаете, мастер.

– Ладно, Невзун, проваливайте, - так же неожиданно улыбнулся мастер Ворг, показав редкие желтоватые зубы, а потом закашлялся.
– Устал я сегодня... нет больше ни сил, ни времени. Даже на этих необразованных оболтусов. Поэтому приберите тут и тащите недоумков на улицу. Пусть проветрятся, пока не заблевали все вокруг.

Я нахмурился, уловив в голосе старого мага нескрываемое презрение, которое мне очень не понравилось, но он уже отвернулся и медленно поплелся прочь, шаркая ногами и бормоча себе под нос что-то неразборчивое. Старый он уже все-таки... столько даже чародеи не живут. А он еще как-то скрипит, борется, упрямо барахтается... совсем как Нич в свое время. Так что, наверное, некоторое самодурство ему простить можно. И даже раздражение при виде приходящих в себя "темных" вполне объяснимо. Но если их ничему не учить, они никогда не станут теми, кем могли бы. Если все время отворачиваться, мешая им совершенствоваться, то и новой "темной" Гильдии никогда не будет.

Хотя, может, он стал настолько стар, что просто не верит в лучшее?

Закончив с помывкой и стянув с себя испачканный фартук, я оглядел учебную комнату и поджал губы: уборка тут предстояла серьезная... давно не мытый пол, алые брызги на стенах, истерзанный труп на столе, вяло ворочающиеся адепты под ногами... интересно, заметит кто-нибудь, если я использую кое-что из старого арсенала? И не обидится ли старый мастер, если я чуть-чуть почищу ему вентиляцию? Впрочем, демоны с ним. Он не давал подробных указаний, а значит, моя фантазия почти ничем не ограничена... в пределах разумного, конечно. Так что плевать на все - уберусь с помощью бытовых заклинаний. А то там весь ужин пожрут, пока я занимаюсь всякими глупостями.

Поплевав на ладони, я решительно взялся за неприятное дело и едва не упустил момент, когда возле открытой двери бесшумно промелькнула уродливая тень. Убедившись, что старый коршун не потерял хватки и, несмотря ни на что, оставил поблизости наблюдателя, я усмехнулся и уже спокойно продолжил работу. Будучи полностью уверенным в том, что "светлый" магистр все-таки не изменил своим давним привычкам и до сих пор не оставлял учеников без пристального внимания.

Но разве меня это когда-нибудь останавливало?