— А если бы он отказался пить? Или вообще утверждал бы, что с ним всё нормально?

— А на этот случай мы с тобой знаем волшебное слово: абиссум-инвокат, — невесело усмехнулся элронец.

— А ты можешь сделать ему такой же амулет, как и мне? — чисто из любопытства спросила я.

— Нет, — сказал Шеррайг. И пояснил: — У меня всего два сердца.

Как будто это всё объяснило, ага. И добавил что-то совсем странное:

— Одно — мне, одно — тебе.

Уточнить что он имел в виду я не успела — к нам вернулся бледный принц. Бледный от ужаса.

— Я всё им рассказал, — прошептал он, виновато глядя на Шеррайга. — Всё.

Когда пропал королевский маг, а в его доме обнаружили подозрительные улики, королева настояла на проверке амулетов сына — многие из них создавал, и все подзаряжал именно королевский маг. Сам принц в виновность мага не верил ни на секунду, но, чтобы успокоить мать, согласился. И как только он снял с себя амулет от внушения — здесь во дворце, в покоях матери, которые считались самым безопасным местом, сразу же ощутил желание выпить заботливо оставленной воды. А когда выпил, появился вежливый человек, который быстро убедил принца в том, что Софи — пройденный этап в его жизни. Как ни печально было Эриху это признавать, но, похоже, данное воздействие было согласовано с королевой — она спокойно воспринимала всех его предыдущих фавориток, но Софию-Елену на дух не переносила, каким-то шестым чувством определив, что принц серьёзно влюблён.

Увы, но королева где-то просчиталась, доверилась кому-то не тому и, в итоге, обхитрила сама себя — с амулетом принца что-то произошло, пока он «проверялся» и «подзаряжался», и Эрих-Карл-Филипп стал беззащитен перед ментальной магией.

И той же ночью его навестил маг-менталист.

— Я выбалтывал ему тайну за тайной, и чувствовал при этом себя таким счастливым… Как же тошно! Как стыдно! Как отвратительно! — Стонал принц, схватившись за голову, и мне хотелось провалиться сквозь шикарный ковёр, украшавший пол в спальне принца. Я даже бросила умоляющий взгляд на Шеррайга — может, утешит как-нибудь венценосную особу? Но элронец молча покачал головой, видимо, считал, что это надо пережить. Или хотя бы выговорить.

— А потом, — продолжил рассказ принц, — стало ещё хуже. Я весь следующий день делал какие-то вещи и не мог понять почему я это делаю. Чувствовал, что вру сам себе, но не мог понять, откуда это взялось. И это реально сводило меня с ума. Теперь я начинаю вспоминать, как они давали мне указания через эту… куклу… вероятно, проверяли, насколько работает.

Он вроде немного успокоился и даже перевёл взгляд со своих рук, которые рассматривал до этого очень долго, на Шеррайга.

— Ты очень заинтересовал их. Прости, но я выболтал всё, — тут принц с ненавистью дёрнул себя за волосы и с отчаянием повторил: — Всё! И про порталы, и про Аю… Пойти что ли повеситься? — Вдруг закончил он с тоской.

— Да Вы не торопитесь, — спокойно и чуточку насмешливо сказал элронец. — Вам, скорее всего, несчастный случай на охоте готовят. Зачем радовать людей раньше времени?

— Слушай, — как-то даже приободрился и встряхнулся принц. — Я говорил тебе, что ты нахал и наглец?

— Вы — нет, а вот Ая говорила, — ничуть не смутился нахал и наглец.

— Мудрая женщина, — пробормотал принц. И спросил: — Что будем делать? Если указания будет по-прежнему передавать эта кукла, то я смогу сыграть программируемого зомби, — тут он невесело улыбнулся, — но если появится маг, он раскусит это быстро…

— Думаю, маг не появится, если бунтовать не начнёте, — сказал Шеррайг. Он стоял облокотившись на спинку моего кресла, и мне приходилось откидывать голову назад, чтобы на него взглянуть. Было неудобно, но взглянуть хотелось. — Главное, охоту объявить не забудьте.

Он чуть помолчал и слегка извиняющимся голосом добавил:

— В наши планы не буду Вас посвящать, уж извините.

Принц мрачно кивнул, извиняя. Ещё бы.

— Есть вероятность, что королева тоже под внушением? — немного нерешительно спросил Шеррайг, словно не верил, что такая вероятность действительно может существовать.

— Нет, — покачал головой Эрих-Карл-Филипп. — Под магическим — точно нет, разве что обычное человеческое умение убеждать… Алмаз Сандерланда защищает действующего монарха независимо от того, в короне тот или нет. — И горько добавил, — Так что это она сама.

— Ты можешь размышлять вслух? — спросила я Шеррайга, когда мы чинно и благородно прогуливались по набережной возле дворца. В спальню принца мы пришли и ушли порталом, но, чтобы сэкономить силы элронца, порталы были коротенькие.

— Нам всё ещё надо попасть на приём по случаю дня рождения королевы, — тут же сказал Шеррайг, — хотя нашего герцога там, скорее всего, не будет. Потому что про подслушанный разговор принц им тоже всё рассказал.

— Тогда, может, просто подкупить какого-нибудь лакея, чтобы он нам сообщил список гостей? — предложила я, провожая взглядом разнообразные лодочки, плавающие по реке.

— Я думал об этом, — согласился Шеррайг. — Но, возможно, они рискнут. Потому что попали мы на приём или нет ещё неизвестно, а отсутствие может вызвать ненужные подозрения у всех остальных.

В моей голове тут же закрутились мысли, что хоть этот бал надо провести нормально — замаскироваться и натанцеваться вдоволь, и плевать с кем. Но Шеррайг нанёс этим мыслям сокрушительный удар: