– Аня, Анечка... ты здесь. Ты жива. Как я боялся за тебя. Каждый день вспоминал. Жива...
– вдруг обмер. Немного, навязчиво отстранил, взглянув в глаза. Тягучая пауза, а затем вдруг загадочно улыбнулся и шепнул, - Виттория...

Пристыжено спрятала взгляд. Щеки вмиг запылали жаром. К глазам подступили слезы. До боли закусила губу, чтобы не расплакаться... Робко дрогнула, а затем коснулась своими пальцами его рук (удерживающих мой затылок рядом с собой, на неприличном расстоянии). Насильно стянула их, стыдясь и боясь чужих взглядов. Но еще больше - собственных непонятных чувств и его... возможной реакции.

Отступила шаг назад, роняя его руки из своих. Нежная улыбка.

– Анисия. Я все еще Анисия Клюева.

Ухмыльнулся. Шаг ближе - и, подхватив с земли мою поклажу, взяв меня за руку, пошагал ко входу в госпиталь.

Молча шли. Временами вдруг мотал головой, видимо, противореча своим мыслям. Не верил. Он всё еще не верил своим глазам, ушам. Разуму...

Быстрые шаги по лестнице - и замерли у двери. Взгляд на меня, а затем рванул деревянное полотно на себя.

Просторная, белая комната с высокими, я бы даже сказала, высоченными потолками. Окна едва ли не от самого верха до низу. Здесь было очень светло и чисто, словно у Бога за пазухой.

Прошелся к столу, взгромоздил на него мою сумку. Разворот и замер, меряя взглядом с ног до головы. Усмехнулся.

Облизал засохшие губы. Глаза его все еще горели от нескрываемой радости, от чего я еще больше смущалась и пунцовела.

Прятала временами глаза.

– Чай будешь?

– Чай?
– удивилась я.

Кривая, язвительная улыбка. ТА, которой мне так не хватало.

И вновь слезы подступают к глазам - и невозможно вдохнуть, чтобы не сорваться. Закусываю до боли губу и отворачиваюсь.

– Конечно, буду. Чего спрашиваешь, словно первый раз замужем.

Живо стираю предательские потеки с щек и вновь устремляю взор на него. Замер, не шевелясь, изучает меня.

– Ну, чего стоишь? Или заварка кончилась?

Усмехнулся. Дрогнул, развернулся к столу. Подтащил к себе ближе чашки.

– Все равно вниз за кипятком идти, - разворот и вновь на меня взгляд. Опять какие-то тяжелые сражения с рассуждениями, и все же решается сказать, - а ты изменилась. Похорошела.

Рассмеялась, спрятав на мгновение взор. Шаг ближе.

– Полно врать. Я вот уже сколько времени совсем не меняюсь. Тебе помочь? Или сам справишься, - метнула взгляд на стол.

Заморгал, видимо, запнувшись в ходе своих мыслей и моего вмешательства. Взгляд на свои руки, а потом на меня.

– Да черт с ним, с этим чаем.
– Шаг в сторону и присел на стул. Почесал затылок, а затем снова на меня.
– Ты присаживайся, - ткнул рукой на кушетку напротив.
– Ну или на стул. Куда хочешь, в общем...

Подчинялась.

Короткая пауза.

– Расскажешь, что здесь да как, или так и будешь молчать, смущая меня взглядом?

Расхохотался. Провел рукой по своему лицу, стирая эмоции. Покраснел.

– Да что тут рассказывать. Всё как всегда...

***

Вечер скатился на землю, не успела даже вздохнуть.

Познакомиться с персоналом, уладить бюрократические моменты бытия, а затем отправиться осваиваться на новом месте, в комнате на несколько человек, которая мне будет последующие месяцы за дом родной.

Во дворе было светло, несмотря на то, что уже солнце давно спряталось. Луна учтиво заливала своим светом все вокруг, а маленькие звездочки старательно вторили ее усердному делу.

Во дворе пылал костер - и теперь каждый ходячий мог погреться рядом с ним, если того желал... Под аккомпанемент гитары и баяна, красивый, нежный, утонченный женский голос исполнял, цепляющие за душу, песни...

Пройтись немного ближе к лесу и рассесться на поваленном дереве. Я и Федор. Вновь наедине, как это было когда-то. Как тогда, когда я еще играла роль рассудительной женщины.

Взгляд на своего Хирурга и улыбнулась.

– Ты на меня не злишься за то, что я тебе сама правду не раскрыла?

– Злюсь?
– удивленно дрогнули его брови.
– Нет, конечно. Твое право...

– Честно?
– радостно, но не без издевки переспросила, я и пристальнее уставилась ему в лицо.

Ухмыльнулся.

– Честно. Ведь и я тебе не все о себе рассказал.

Замерла я, разыграв удивление (но не без страха).

Пристыжено опустил взгляд.

Улыбался...

– Ведь ты была права, что во мне уж совсем мало русского.

– Да ты что?
– передернула слова.

Закивал головой.