Разворот и пошагал...

...оставив не шевелящегося, казалось, замершего навеки, словно каменная глыба, "товарища Хирурга".

В голове моей мучительно вторилась лишь одна просьба, но никто ее не слышал, ни до кого не могла докричаться я, и даже во мне не осталось сил сосредоточиться, чтобы явиться духом и успеть ухватиться за ускользающее прошлое.

"Федя, Федечка, не уходи! Не уходи, пока я еще тут! Не уходи... ты мне так нужен... Федя..."

Глава 44. Повод жить

***

Но нет. Увы... Соколов исчез из моей жизни, словно выдумка.

На фронт. Он вернулся на фронт, и судя из того, что могу выудить из памяти, теперь он на передовой. Остается молиться, лишь тихо молиться, чтобы Смерть его обошла стороной. Ведь хоть мы - и вечные, но не бессмертные. Теперь еще более уязвимые. Новое оружие - взрывы невиданной доселе мощности, могут так же легко убить Древнего, как и любое другое живое существо.

Федя... Нет, я не привязалась к тебе, как мужчине, но и без тебя, твоих советов, издевок, шуток... голоса, запаха... мне не хочется жить. Странные эти чувства. Странные. Чего кривить душой, что-то засело во мне, и отчаянно тянет к тебе, хотя и, вопреки всему, все еще не готова открыть сердце для супружеских отношений. Плотской игры, любви и взрослой страсти.

Повод. Повод жить. И тем не менее, в моем сердце горел весомый повод жить, пока бьется сердце твое, мой такой двоякий (грубый и нежный, вспыльчивый и хладнокровный, самовлюбленный и самоотверженный) Хирург.

И вот я силой вливаю в себя ненавистную мне кровь дурных животных, бьюсь в ужасе и конвульсиях, жадно ногтями скребусь по стенам и дико вою от боли, добровольно запертая в подвале, но вырываю у смерти свое законное право на дальнейшее существование. Земля. Лишь она меня успокаивала. Улегшись на нее, голую, я, в одной сорочке, пыталась пропитаться этим запахом и надеждами, что она в себе еще хранит. Пропитаться жизнью и сменить свою обреченность на прощение. На еще один шанс бытия.

Был, наверно, более простой способ перебороть все это, правда, куда радикальнее остальных. Vivi sepultura - и если не на весь срок, а на несколько месяцев - или год, два... Он мне казался куда страшнее этих мук и самой смерти. Всяческие тонкие намеки Ивуара я отметала, словно ночь - солнце. Даже под его строгим присмотром.

Нет. Я справлюсь сама. И справлюсь непременно...

Ведь Хирург.... Теперь у меня есть мой Хирург.

Федечка, мой Федечка.

Я тебя еще найду. Найду. Непременно, найду!

И мы вместе еще будем спасать людей, этих хрупких, но таких храбрых и сильных духом... существ. Героев. Тех, на кого нынче я ровняюсь, на кого стараюсь быть похожа. Пример которых дает мне силы сейчас сражаться со своим собственным пеклом, со своими невероятными страхами и муками, и, вопреки всему, жить.

***

Прошло несколько месяцев, прежде чем... дрожь из рук ушла, а провалы в памяти перестали меня мучить. Прежде, чем я смогла спокойно питаться другой кровью, а не требуя лишь ту, которую мое тело считало единственной "настоящей", "полезной", от которой было так глупо, но глубоко зависимо... Моя земля, и вправду, обо мне позаботилась. Искья... она и в этот раз явила чудо, даруя вместо падения - новый взлет.

Я знала, что меня ни Аско, ни Ар за последующее не простят. Не только не похвалят, но и не простят. И тем не менее... руки в кулаки и резко отчеканить, поставить перед фактом принятого решения.

– Я еду на фронт. Сегодня же.

Вдруг ухмыльнулся Асканио, встал из-за стола и прошелся по своему кабинету. Еще немного - и замер около меня, застывшей у двери.

Ивуар не шевелился. Потупил взгляд в пол. Молчит.

– И когда нам в очередной раз ждать тебя на грани срыва? Или в этот раз ты все-таки прикончишь тех, кого собой лечила, а потом и прочих заодно?
– ядовито отчеканил Колони и замер напротив меня, раздирая жестоким, мерным взором мою душу.

Пристыжено спрятала глаза.

– Я могу только пообещать, что больше не буду столь безрассудна.

Захохотал вдруг Аско.

– Виттория, неужто я лучше знаю тебя, чем ты сама?

Заметала взгляды, то в пол, то на него.

– Я же обещаю.

– Ну-ну. После прежнего такого яркого твоего вранья, сложно поверить.

– Кто бы говорил?
– злобно рявкнула (задел за живое), смелый взгляд в очи.
– Я никогда прежде не врала. А тот мой поступок - благороден. Как бы ты не пытался его сейчас очернить.

Улыбнулся загадочно. Неспешные шаги в сторону. Подошел к комоду, разворот - и облокотился на него. Взгляд то на меня, то на Ара.

– А ты что молчишь? Уговори свою подругу. Она тебя куда чаще слушается, чем меня.

Чувствую, что краснею. Тяжело сглатываю. В груди защемили переживания: я знаю, что делаю им больно, но не могу, не могу иначе.

– Пусть едет.

– Что?

– Что?

Едва ли не хором переспросили мы с Колони.

Взгляды наши встретились.

– Я сказал, пусть едет. Это ее судьба - спасать людей, ... вампиров, полукровок. Не все же одним нам помогать, слепым безумцам. Пусть едет, только, действительно, в этот раз держи слово не переходить грани рассудка.