– Это я помню. Он просто напал на моего жениха.

– Да, короля преисподней!

Мэддокс заслонил собой детей, словно щитом.

– Так она действительно враг? – спросила Ивер взволнованно.

– Да, – закричала Анья одновременно с Торином: – Нет!

Анья продолжила:

– Нужно увести детей из крепости, прежде чем она съест их сердца на ужин, а на десерт – спинной мозг!

– Эй! – Кили хмуро посмотрела на нее. – Я ела органы, которые вырывала, всего восемь раз, и только доказывая свою точку зрения.

Торин потер переносицу.

– Никто не смеет угрожать моим органам! – Ивер протянула руку и огненный шар появился над ее ладонью.

Маленькая девочка бросила огонь изо всех сил. Торин встал перед Кили. Никто, даже ребенок, не имеет права причинять боль моей женщине. Принцесса просто обошла его и схватила шар, прежде чем он успел подпалить его.

Не моя женщина. Перестань так думать.

– Играем в салки? Хорошо. Я готова. – Кили встала рядом с Торином и метнула пламя обратно девочке, которая поймала его с выражением крайнего шока.

Урбан вытянул руку, и чуть выше ладони образовался ледяной шар. Затем бросил его, и Кили поймала его с такой же легкостью.

Только этот растаял в ее захвате прежде, чем она могла кинуть его обратно.

– Упс. Моя вина. Я сегодня лето, а не зима.

– Кто, – начал Мэддокс мрачно, – такая Красная Королева?

– Я. – Кили сделал безупречный реверанс. – Я знаю, знаю. Ты горд своим знакомством со мной и вряд ли сможешь сдержать волнение, но сделай все возможное, чтобы остаться спокойным. Считаю, приступы подобострастного обожания смутят… других.

Мэддокс моргнул.

Торин пытался не улыбнуться.

Послышался топот ног. Затем золотистая Эшлин, синеволосый Гидеон и заметно беременная Скарлет выбежали из-за угла. В разных концов дома стали подходить другие. Молчаливый Амун и его возлюбленная Хайди. Темноволосый Рейес и светленькая Даника. Решительный Сабин и вспыльчивая Гвен. Дерзкий Страйдер и рыжеволосая бестия Кайя. Заново покрытый татуировками Аэрон, его любимая жена Оливия и их вроде как удочеренная Легион.

В последний раз, когда Торин видел ее… бывший демон, превратившийся в настоящую девушку, а-ля Буратино… она была избита, только что спасенная из плена и пыток. За время его отсутствия ее скорее всего вылечили. К щекам вернулся румянец, а темные глаза искрились.

Люциен подошел в Анье и нашептывал слова на ушко. Пока он это делал, появились Парис и Сиенна.

Для воссоединения не хватало только Кейна, Камео и Виолы.

При виде Торина на лицах друзей возникали разные эмоции. Восторг, смущение, удивление и конечно беспокойство Аньи. Оно начинало раздражать его. Кили следовало поприветствовать, несмотря ни на что, также как и он с радостью встречал возлюбленных каждого в этой семье.

– Хорошо, что ты вернулся, мой друг, – сказал Сабин, хранитель демона Сомнения.

– Кто эта малышка? – спросил Страйдер, хранитель Поражения. – Она… гм.

Кайя ударила его локтем в живот.

Хоть столько всего поменялось за эту недолгую разлуку, это не повод расслабляться. Торин так хотел подойти к каждому и обнять. Но никто не обрадуется его прикосновению, даже если на нем надета защита. Кили единственная, которая когда-либо могла рискнуть всем ради него.

Он протянул руку и положил на талию девушки… не смог сопротивляться, выражая этим поддержку, благодарность и, конечно, желание.

Кили смущенно посмотрела на него.

Торин пожал плечами, потому что не знал что сказать.

– Что происходит? – потребовал ответа Аэрон. – Что на счет Красной Королевы?

– Я собираюсь вмазать ей по лицу с разворота! – заговорила Анья. – Или посмотрю, как кто-то другой сделает это. Кто-нибудь? Ну кто-нибудь?

– Хватит! – Или я не отвечаю за свои действия. Хотя Кили сохраняла спокойствие, даже выглядела скучающей, теплый дождь забарабанил по окнам. Ей неприятно. – У нее есть имя, и вы будете его использовать. К ней нужно относиться с уважением все время. Тот, кто оскорбит Кили, ответит передо мной… и я обещаю, что причиню боль.

– Ну, она мне уже нравится, – сказала Кайя. – Тот, кто заставил Анью писаться в штаны от страха, должно быть офигенный.

– Я не писалась! – закричала Анья и мрачно добавила, – всего лишь чуть-чуть.

– Торин, – резко сказал Люциен. – Если Кили сделала вещи, о которых упомянула Анья…

– Ох, я сделала. – Беспардонно вставила Кили. – Это и еще многое другое. Намного хуже.

– Тогда она не может остаться здесь. Дети…

– Пожалуйста. Вы искренне верите, что я хочу остаться в этой лачуге? – Кили подошла к ближайшему окну и выглянула. – Я никогда не слышала ничего смешнее.