Это все скотина с моей площадки, бабка, пучеглазая тварь, придумала. Видно заело ее. Наверное, сын из Масквы, из Орехово-Зуево, подковырнул, что у них-то, в «Маскве», все подъезды на домофонах. Вот, помню, и носилась, как в попу ужаленная - нам нужен домофон. Потом «ГГГ» подключилась. Ни-кто не понимал, зачем он нам, но все равно поставили, прям как в «Маскве». Самое интересное, блин, все вроде как против были, а как на собрании по-ставили вопрос, так все сразу за сделались, все ставят и мы поставим, стадо долбаное. Мама, кстати, на эту херню денег не сдала, видимо, поэтому и клю-чей не дали, пришлось отдельно заказывать. А ведь случай был, не помню где, бабулька вот так не заплатила, так ей мало того, что ключей не дали, так еще и трубку не повесили в квартире, скоты. Вот она и мыкалась - выйти может, а зайти - нет, стоит, как чужой человек под дверью собственного подъезда и ждет, чтоб какой-нибудь добрый человек вышел и впустил ее.

Стоял еще минут десять и войти смог только благодаря бабе Гале, выхо-дившей из подъезда за котом.

Но и это было не последним испытанием на пути домой. В подъезде стоя-ла парочка – Марьяна, моя бывшая одноклассница. Вообще-то, она просто Маша, но называет себя Марьяной. Со своим парнем они обжимались на вто-рой площадке, прижавшись к перилам, а я, идиот, им помешал своим бегом по лестнице. И все бы ничего - просто прошел мимо, но нет. То ли парню по-надобилось самоутвердиться, то ли это от него потребовала телка, не знаю.

– Слышь!
– крикнул он мне в спину, когда я уже был пролетом выше.

Остановился и резонно спросил, в чем дело.

– Квадратный, что ли?
– говорит, а я не понимаю о чем речь и опять пе-респрашиваю.

– Покемон, ты что тут ерзаешь?
– повторил он уже с вызовом и тут я ре-шил не лезть в бутылку, он больше и сильнее, да и нелепо как-то все.

– Извини, - говорю, - не знал, что здесь кто-то есть.

И эпизод, казалось, был исчерпан, парняга пробормотал что-то типа «смотреть надо» и все такое, но Марьяна думала по-другому. Она что-то шеп-нула ему на ухо и парень сверкнул на меня испепеляющим взглядом.

– Слышь, - говорит, - а че ты на мою девушку пялишься?

Его рука вылезла из-под топика кобылы и угрожающе сжалась в кулак.

– Ничего я не гляжу, я из магазина иду и всего-то, - попытался оправ-даться я, уже понимания, что конфликта избежать не получиться.

– Короче, еще раз увижу, пожалеешь, - говорит, а я на него смотрю и ду-маю, лишь бы не дернулся на меня. А если дернется, что мне тогда делать? А Марьяна, сука, смотрит на меня победоносным взглядом, падаль, и просто упивается моментом моего унижения, прямо как в школе. Любили эти суки такое дело.

– Да я не смотрел, я из ма… - оправдывался я, но этот ублюдок перебил.

– Понял? – говорит, а потом как заехал ногой по перилам, что на весь подъезд загрохотало.
– Ты понял?

– Да, - говорю, а сам просто ненавижу себя. Ненавижу за трусость.

Вскочить бы на перила да с ноги ему укатать в шнопак, и эту суку об стену башкой размазать - прям в голове картинка родилась.

– Все, - успокоился урод, измеряя меня взглядом.
– Пшел отсюда.

И опять зарядил по перилам, тут и Марьяна брызнула смехом

– Х…ли, таких воспитывать надо.
– Заявил этот герой.

Хотел я что-то сказать, да смелости не хватило, так и побрел по лестнице, под заливающийся смех сладкой парочки.

– … пряник… , - долетел до меня отзвук, напрямую меня уже не касаю-щийся, лишь косвенно. Кобелёк уже начал суке своей взгляды на жизнь дек-ларировать.

Ненавижу их и себя тоже ненавижу.

Настя ушла, ничего мне не сказав. Ушла, едва я пришел, она не хотела оставлять квартиру открытой и лишь для этого ждала меня на пороге. Сказа-ла, или, вернее, посоветовала только сменить календарь:

– У тебя на стене 2008-й по-прежнему, поменяй.

А я как-то и внимания не обращал.

И добавила:

– Звони, номер я записала там.

Она показала на блокнот рядом с телефоном.

Удерживать или упрашивать ее остаться не стал, может она и ждала это-го, но я не стал. От этой суки Марьяны все внутри горело ненавистью, никого не хотелось видеть, к тому же Настя была ее подругой, и я с трудом сдержал-ся, чтобы ей не нагрубить.

Пнул кроссовок, который никак не хотел сниматься. Пролетев по корот-кому коридору, он шумно ударился о диван в комнате, напугав Барсика.