А «Олежка», в свою очередь, ничуть не хуже был знаком с Вадимом – заметив его среди нас, участковый вообще скривился как от зубной боли.

– Канаренко? Опять ты? Слушай, меня уже два года от тебя лихорадит! И тут, конечно, без твоего участия не обошлось?

– Да я ни при чём на этот раз. – Заверил Олега Канарейка, и трудно было упрекнуть его в лукавстве. Впрочем, само появление здесь первого бахчинского экстремала уже говорило о том, что вечер для представителя закона резко переставал быть томным.

Некоторое время, стоя на лестничной площадке, мы терпеливо дожидались, пока Олежка успокоит свою недовольную жену, оденется и приведёт себя в надлежащий вид. Он вышел к нам уже в милицейской форме – строгий и важный, а потом мы семенили за ним гурьбой, по очереди буксируя задыхающуюся Галину Петровну, которая и говорить-то толком не могла. На все деловитые вопросы Олега лаконично и чётко отвечал Канарейка.

– Так это старший Шумляев своё возвращение отмечает, говоришь?

– Ну да.

– А чего не у себя дома? Кто в девятнадцатом доме у него живёт?

– Дружок-наркоман. Ты же знаешь, там всегда пьянки. Соседи, что ли, никогда не жаловались?

– Ты мне не «тыкай», я тебе не приятель. Скажи лучше, как там твой друг оказался?

– А как там ещё можно оказаться? Пригласили.

– И ты там тоже был?

– Я?! Товарищ участковый, меня бы в этой квартире у самого порога прибили. Мы с Шумляевым на ножах.

– Господи, да с кем вы только не на ножах.. Когда уже угомонитесь? Взрослые парни ведь. Чего всё не поделите? Ни сна с вами, ни отдыха.

– А я-то чего?

– Да ладно овцой прикидываться, Канаренко. Мне одной только прошлогодней истории с лихвой хватило. Надо же было додуматься – мотоцикл чужой со стоянки угнать!

– Ну, нашёл чего вспомнить! Чего только в четырнадцать лет на ум не придёт. Тем более, впервые пива выпил – надо думать.

– Как у тебя всё просто, с ума можно сойти. Меня потом этот байкер целую неделю донимал – требовал сказать, кто его «Хонду» раздолбал.

– Чего ж не сказал?

– Тебя, дурака, пожалел. Хотя стоило бы ему тебе ребра пересчитать, чтобы впредь не повадно было хулиганить.

– Спасибо, Олежка…

– Я те дам – «Олежка»! Пошути ещё у меня…

– Больше не буду, гражданин начальник.

– Уймись, шут гороховый! Не забыл, что на учёте у меня стоишь?

– Да я бы забыл. Ты…Вы постоянно напоминаете…

Этот быстрый диалог на бегу удивительным образом поднимал мне настроение. Несмотря на серьёзную тему, и Олег, и Вадим говорили с явной иронией, словно подтрунивали друг над другом, и от этого атмосфера уже сама по себе не казалась такой напряжённой. Молодой участковый чем-то мне импонировал. Всё в нем – и круглые румяные щёки, и курчавые тёмные волосы, и спокойные, добрые глаза составляли хороший портрет истинного борца за справедливость. Почему-то чувствовалось, что на Вадима Олег особенно и не сердится, а возмущается его фамильярностью скорее ради порядка. Похоже, и сам Канарейка хорошо знал характер участкового, от того и не боялся обращаться с ним так панибратски.

Возле девятнадцатого дома нас, оказывается, уже поджидал Саша Чернов. Ему удалось найти ещё трёх человек и теперь все они, вчетвером, нерешительно топтались около песочницы, обсуждая случившееся. Олег сходу сообразил, зачем ребята тусуются именно здесь, кивнул им, подзывая к себе.

– Ну что там? Ничего не слышно?

– Не-а. – Жуя жвачку, мотнул головой колобкообразный Борька Зайцев. – Тихо. Спят, наверное. А чё, будем штурмом брать?

– Штурмом. – Серьёзно подтвердил молодой участковый. – Кто со мной за другом пойдёт? Мне человека два надо.

Возникшее было замешательство быстро нарушил Вадим:

– Да мы все пойдём, Олег…Александрович… Мало ли как вас там встретят?

– А что, стрельба может начаться? – Олег всё-таки не сдержал улыбку, глядя на активного подростка. Тот улыбнулся ему в ответ.

– Серьёзно, Олег Александрович, нас там с хлебом-солью не встретят. Мне даже жалко вас сюда втягивать, вы же семейный человек.

– Я тебя сейчас домой отправлю, спать. Умник нашёлся. – Подавляя в себе невольный смех, Олег шутливо дёрнул Канарейку за ухо.

В подъезд Олег и Вадим вошли первыми, вместе, словно два закадычных дружка. Галина Петровна, которая в конце концов оказалась полностью на моём попечении, рванулась вслед за ними, и я с трудом успела её удержать:

– Не торопитесь, не торопитесь. Пусть они сначала поднимутся.

Страха я уже не испытывала, теперь было просто интересно, чем же закончится вся эта котовасия. Оставаясь на заднем плане, я могла как следует за всеми понаблюдать. Дверь пресловутой квартиры оказалась открытой. Ни грабителей, ни представителей закона тут очевидно не ждали. Тем лучше для всех. Олег дёрнул ручку и решительно шагнул через порог, распихивая с дороги толпу ребят. Галина Петровна метнулась вслед за ним, и я вынуждена была остаться в самом хвосте процессии. Сейчас, по идее, должны были раздастся пьяные вопли и шум потасовки, ведь наши пацаны, по сути, влезли в самое вражеское пекло. Я так и не рискнула продвинуться дальше знакомой уже мне захламленной прихожей, поэтому так и застыла, прижавшись к облезлой двери туалета. Олег и Галина Петровна, не мешкая, отправились на кухню.