Частые звонки и посещения начинали утомлять непризнанного гения, ведущего ночной образ жизни. Хотелось продать квартиру побыстрее, и он решил расширить места расклейки объявлений. Когда Коля столь неожиданно для Ивана Ивановича посетил место его работы, поиски покупателя были в самом разгаре, и, конечно же, поэт не забыл наклеить свои объявления в районе, прилегающем к школе.

Судьба приятеля не давала покоя Ивану Ивановичу.

Мог ли Коля посылать Веронике письма? Если она дала свой адрес, тогда, наверное, мог, – размышлял географ.

Но если Коля хотел получить от девушки ответ, значит, он должен был указать свои координаты, но для человека, который зачем-то решил спрятаться, – это было бы верхом неосторожности. Ведь даже если обратного адреса нет, на конверте должен быть штамп почтового отделения, по которому можно искать адресата.

Иван Иванович позвонил Веронике, чтобы поинтересоваться, не знает ли она, как связаться с поэтом. На всякий случай он решил спрашивать девушку осторожно, кто знает, какие струны её чувствительной натуры могут быть задеты на этот раз. Дипломатия бывшего классного руководителя оказалась излишней. Вероника равнодушно сказала, что письмо было просто брошено в почтовый ящик, и она его не сохранила.

Ни про какого Сергея Горна девушка не слышала, а говорить о Коле не хочет, потому, что Гриша её ревнует.

Может быть, Вероника все-таки врёт, – подумал учитель , – и никто ей вовсе не писал. Попробуй-ка, проверь!

В полицию или прокуратуру со своими соображениями учитель географии обращаться не собирался. По крайней мере, до того, как встретится с живым Колей или таинственным поэтом из Интернета. Мысли Ивана Ивановича совсем перепутались.

А может быть Горн это Лампасов? – это предположение, пожалуй, было самым дурацким из всех. Но откуда у Коли, вечно путающего юг с севером, могли взяться познания в географии?

А на страничке молодых литераторов появилось новое произведение непонятного автора:

У камина.

Обнимает ветки пламя

И в печи смола кипит.

Спит луна в оконной раме,

И жена чужая - спит.

Как итог последней встречи

Крик вороний поутру.

Навалилась грусть на плечи -

От неё я и умру.

Стихотворение было невесёлым. От нечего делать учитель прочитал ещё одно:

Танго

Монеты медные со звоном

Под такты падают не в лад.

У моря с сумкой и тромбоном,

Играет молодой мулат.

Легка под звуки танго

Улыбка на лице,

Ведь он в начале танца

А я в конце…

Нет, это стихи немолодого человека, Коля просто не сумел бы такое написать! – решил Иван Иванович. – С чего это он вообще взял, что это написал его бывший приятель?

В прокуратуре учитель слышал, что мать опознала тело покойного. И всё же, – он умер или нет?

Владимир Яковлевич Лампасов никогда не служил в армии, потому, что был признан негодным к военной службе. Подростком он сорвался с дерева и получил увечье, последствия которого оказались бы невыносимыми для любого мужчины. В те годы медицина ещё не могла помочь ему, и у Лампасова развился стойкий комплекс неполноценности.

Получив свидетельство об окончании школы, Владимир Яковлевич, тогда просто Володя, навсегда уехал из родного села в крупный город, расположенный на юге страны. В городе никто не интересовался его интимными тайнами, и жизнь Лампасова стала лучше. Он сносно играл на баяне и скоро у Володи появились товарищи, которые полюбили его за удаль и кураж.

Лампасова удивляла доверчивость окружающих его людей, и он охотно злоупотреблял этим, считая себя хитрее остальных. Он научился врать, придумывая лихие истории о своих похождениях, и полюбил быть в центре внимания. В восьмидесятые годы представления о жизни были более романтичными, чем сейчас, и пренебрежение Лампасова к женщинам, желающим с ним познакомиться, создавало вокруг него загадочный ореол. На вечеринках, где бывали девушки, он обычно напивался до потери сознания, и это позволяло избегать общения с самыми настойчивыми из них.

В городе Владимир Яковлевич окончил заочный институт культуры и стал работать массовиком-затейником. Зарплата была крошечная, зато массовик всегда мог подработать на свадьбах. Лампасов был прижимистым с детства, и со временем это превратилось у него в маниакальную страсть. Он старался сберечь даже те вещи, которые пришли в негодность. Что же касалось денег, – зачем их вообще тратить, когда тебя и так все угощают?!

Одинокий, он жил в общежитии, где для поднятия настроения научился смешивать с табаком коноплю, безмятежно растущую вокруг городских свалок. Конопля растет во многих местах, и Владимир Яковлевич научился сушить её, предварительно отделив зелень от соцветий. Это растение приносило ему неплохой доход, но только через посредников. Сам Лампасов травой не торговал, – упаси Боже!