граммофонную трубу. Она дребезжала и искажала звуки.

В этот день все учебные занятия в бригаде прошли образцово. Сами

бойцы пустили слух, что тот, кто не постарается в стрельбе или на

тактических занятиях в поле, пусть и не помышляет услышать голос

Ильича.

В бригаде было едва ли меньше тысячи штыков и сабель. Городок

небольшой, подходящего помещения, конечно, не нашлось, и бойцы

собрались на лугу. Сколотили помост для граммофона, а сами сели в

несколько рядов полукольцом.

Собрание было торжественным. Вынесли знамя. Комиссар сказал речь

о мировом империализме. Потом помост покрыли кумачом и на нем

водрузили граммофон.

Но куда повернуть трубу?

– К нам, в нашу сторону!
– закричали сотни людей с фланга.

– Нет, сюда поворачивай, сюда!
– кричали с другой стороны.
– Они

и так услышат. К ним ветерок!

– Не замай, не трогай! Правильно стоит! - Это были голоса из

центра.

Устанавливающие граммофон бойцы растерянно поглядели на

комиссара. Комиссар поднял руку, но этого оказалось недостаточно,

чтобы водворить спокойствие. Тогда он снял трубу с ящика и прокричал в

нее, как капитан с борта корабля:

– Товарищи, хватит спорить! Постыдились бы в такой торжественный

момент. Объявляю: пластинку прокрутим несколько раз, с прямой наводкой

трубы на все подразделения. Ясно?

Гул одобрения, все смолкли и, как на чудо, глядели в жерло

граммофона.

И вот она, наконец, речь Ленина!

Ильич говорит из Кремля... За тысячи верст - а вот как слышно:

будто сам здесь, в кругу бойцов, будто думам солдатским внимает и тут

же, в этой самой речи, и отвечает на них...

"Капиталисты Англии, Франции и Америки, - голос из трубы

отчеканивал каждое слово, - помогают деньгами и военными припасами

русским помещикам... желая восстановить власть царя, власть помещиков,

власть капиталистов. Нет. Этому не бывать. Красная Армия сильна тем,

что сознательно и единодушно идет в бой за крестьянскую землю, за

власть рабочих и крестьян, за Советскую власть. Красная Армия

непобедима".

Прослушали пластинку раз. Прослушали два и продолжали слушать еще

и еще. За простыми словами Владимира Ильича крылась такая мудрая

правда, что от повторения речи у каждого слушателя только ярче

разгорались глаза.

Долго, очень долго слушали бойцы бригады пластинку.

– А почему, товарищ комиссар, пластинку разным голосом пускаете:

то высоко, то низко, то середина на половину. Какой же настоящий-то

голос у Ленина?

Комиссар заглянул в трубу, однако не стал ее порочить. Распустил

на себе ремень, перепоясался. Потом снял суконную фуражку, почистил

рукавом. А все молчит. Наконец признался:

– Хлопцы... Я ж с Донбасса, коногон из шахты. Пытаете, якой голос

у Ленина? Та я ж сам не ведаю. Бои да бои, а за боями як в Москву

попадешь?

Опять заговорили бойцы всей бригадой. Горячась, спорили. Потом

призвали на помощь комиссара:

– Товарищ комиссар! Голосовать надо!

Большинством решили, какой голос у Ленина.

Ясно: громовой. На весь мир звучит.

ЛЕНИНСКИЙ БРОНЕВИК

Повесть

3 апреля 1917 года. Владимир Ильич Ленин после вынужденной и

длительной эмиграции возвратился в Россию, в Петроград, и прямо с

вокзала взошел на броневик.

Многотысячные колонны рабочих со знаменами, транспарантами и

оркестрами заполнили площадь перед Финляндским вокзалом, приветствуя

своего вождя.

С броневика Ленин произнес свою знаменитую речь, которую закончил

словами: "Да здравствует социалистическая революция!"

О событии этом знает каждый школьник. Но быть может, не всякому

известно, что в гражданскую войну след исторического броневика

потерялся...

Шли годы. Близилась X годовщина Советской власти. Это было

героическое десятилетие: советский народ одержал победу в гражданской