Шрифт:
Чирке, серенькому, невзрачному, сидевшему у нее на плече, стало даже неловко рядом с нею, и он хотел потихоньку улизнуть, но она поймала его за хвост.
— Дочь! — сказал царь Навруз. — Волшебную тюбетейку вернула мне ты. Тебе самой и выбирать, кого из принцев взять себе в мужья.
Царевичи и королевичи снова приободрились и полезли один вперед другого. Ведь принцесса не видела, какие они все трусы, счастье могло улыбнуться любому из них. Особенно рвался вперед принц Анзур, у которого бак мотоцикла был теперь залит до отказа и он мог увезти принцессу хоть на край света.
— Нет, отец, — ответила Бойчечак, — тюбетейку и меня вместе с нею отбил у Пузур-Самукана храбрый воробей Чирка. И я остаюсь верна своему слову. — Она подняла его высоко над головой и объявила: — Смотрите все, вот мой избранник!
Советники и министры остолбенели. Их жены потеряли дар речи. Принцы тут же повернулись и ушли оскорбленные в своих лучших чувствах.
С минуту царило полное замешательство.
— Какой пассаж! Какой неслыханный скандал! — раздался наконец восторженный шепот Шу-шу.
— Но ведь он не принц! — зашумели вельможи.
— Даже ничей из нас не сын и не племянник! — подхватили советники и министры.
— И вообще — слыханное ли дело — отдавать царскую дочь за воробья! — возмутились дамы. — Да от нас все соседние королевства отвернутся, никто к нам на балы не станет ездить, всякая светская жизнь угаснет!
— А я жалую ему звание Хлопкового принца! — крикнул царь Навруз.
— Звание! Одно название! — засмеялся молодым сочным смехом стройный, как бамбук, Апиль-син. — От этого он ведь не перестанет быть воробьем!
И тут из высокой каменной башни с телескопом выглянул звездочет.
— Между прочим, — сказал он, — сегодня — ночь Летящей звезды, Лайлатулкадр. Так что все желания исполнимы!
ГЛАВА 21
Ночь Лайлатулкадр
Ночь Летящей звезды, таинственная и светлая, опускается на Хлопковое царство.
— А что надо делать? — волнуясь, спрашивает Чирка.
— Не спать, только и всего, — отвечает Бойчечак. — А когда увидим летящую по небу звезду, попросим, чтобы она сделала тебя принцем.
Они сидят на крыше царского дворца, откуда, как на ладони, видать всё Хлопковое царство.
И везде, где только можно — на крышах, деревьях, балконах, башнях, у раскрытых окон чердаков и мансард сидят поодиночке, парами и целыми семьями хлопкоробы и мастерицы, вельможи и жены вельмож.
— Они все хотят о чем-то просить? — удивляется Чирка. — О чем?
— Людям всегда чего-нибудь не хватает, — отвечает Бойчечак. «Но в основном просят золота. Видишь, возле каждого какой-нибудь предмет—чайник, лепешка, тыква, кетмень. Когда появится Звезда, надо успеть схватиться за них и крикнуть: «Преврати это в золото!».
— А вон старичок на лестнице с. пустыми руками.
— А лестница для чего? — смеется Бойчечак. — За нее-то он и схватится.
На развалинах старой крепости в окружения юношей и девушек сидит царь Навруз, перебирая струны дутара, и тоже посматривает на небо.
— Твой отец хочет иметь золотой дутар? — спрашивает Чирка.
— Дутар не может быть золотым — он не будет звучать. Отец хочет попросить у Звезды волшебные струны. Тогда бы он собрал вокруг себя весь наш маленький народ и спел ему древние предания нашей земли.
Ночь Летящей звезды идет над Хлопковым царством. Горят на балконах огоньки. Тают свечи. Сами собой закрываются глаза.
Спят мастерицы и вельможи.
Спят хлопкоробы.
Спят на крошечном балкончике Лула и Балула.
Спит царь Навруз, обняв юную красавицу Весну склонившую ему на плечо голову.
Не спят лишь принцесса и Чирка. Но вот и он начинает клевать носом.
— Не спи! — тормошит его Бойчечак.
— А долго еще? — спрашивает он.
— Этого никто не знает. Иначе бы все завели будильники и спокойно легли спать.
— Я не сплю, я только глаза на секундочку закрою.
— Пузур-Самукан! — кричит Бойчечак, и Чирка испуганно вскидывается. Бойчечак хохочет.
— А вдруг из меня получится какой-нибудь никудышный принц? — говорит он.
— Нет! — прижимая его к груди, отвечает она. — Из такого отчаянного воробья получится такой же храбрый и верный принц!
Гаснут последние огоньки. Спит Хлопковое царство. Даже блуждающие, словно огни святого Эльма, светлячки, которые набились в волосы Бойчечак, когда она покидала дворец тартанашки, куда-то попрятались. И вот, завороженная волшебством этой таинственной ночи, убаюканная пением цикад и соловьев, засыпает наконец и Бойчечак. Чирка уже давно спит у нее на коленях.