Страсть к приобретению, обладанию, страсть, которая передается и усиливается из поколения в поколение в течение тысячелетий, – чисто абстрактная потребность, предвещающая <…> сам объект, – так потребность любить возникает до самой любви. Женщина, которую вы потом встретите и полюбите, – лишь объект, на который изливается эта страсть. Вещь, которую вы увидите в витрине и которая вам понравится, – тоже лишь объект.

Веркор и Коронель. Квота, или Сторонники изобилия

Абсолютное и полное равнодушие ко всему – символ «абсолютной свободы». Сознавая жизнь как сочетание свободы и несвободы, мы вынуждены постоянно ощущать пределы своей свободы в соответствии с требованиями жизни и решением ее задач. Мы выбираем конкретные формы и соотношения своей свободы, нередко не понимая при этом, какой именно несвободой это для нас обернется. Само право выбора налагает ответственность за его результаты – свобода ведет к несвободе. В сознании и лексиконе созависимых доминируют многочисленные «я должна», «ты должен», что определяется их убежденностью в том, что именно они ответственны за чувства, мысли, действия других, за их выбор, желания и нужды, за их благополучие или его недостаток и даже за саму судьбу. При этом они безответственны в отношении себя: плохо питаются и спят, не удовлетворяют собственных потребностей, не могут полноценно выполнять родительские обязанности. Сверхответственность в сочетании со сверхбезответственностью в конечном счете объясняется стремлением избежать реальной ответственности за себя и свой выбор.

Как личности мы индивидуальны и избираем для себя индивидуальные свободы и несвободы и плату за них. Выбирая свободу – мы платим, отказываясь от свободы – расплачиваемся. Так, в одном типе отношений человек любит, не думая о себе и о том, что о нем скажут или подумают окружающие; он думает и заботится о другом, получает огромную радость от того, что любимому человеку хорошо с ним. В других отношениях в центр ставится свое Я, господствует ожидание любви и признания: «Я – красивая, умная, деловая, богатая, способная; Я – замечательная хозяйка и мать; Я– личность.

Меня нельзя не любить. Он должен любить меня и должен ценить, что я согласна быть с ним». Такие люди крайне редко счастливы в браке, так как неосознанно выбирают партнеров личностно более слабых, которые будут зависимы от них и «должны» им [42]. Естественно, здесь речь не идет о свободах обоих партнеров.

Развитие психологических теорий и практик обнаруживает у человека все новые и новые нарушения личности, но те же теории и практики гарантируют их разрешение. Возникает странный, но закономерный парадокс: мы зависим от помощи в самой своей способности быть независимыми – способными совершать свободный выбор. Как бы человек ни стремился жить свободно и духовно, он постоянно обнаруживает в себе черты субъекта массовой культуры. Даже при сознательном стремлении освободиться от зависимости или созави-симости у большинства из нас существует подсознательный страх свободы и, соответственно, подсознательное сопротивление воспитательным и терапевтическим усилиям. Современной индивидуализированной отчужденной личности свобода страшна, а принадлежность кому-то более безопасна, так как позволяет снять с себя связанную с личностной свободой ответственность за свои поступки, а по возможности, и за жизнь в целом.

Быть свободным трудно, особенно при дефиците в современной культуре реальной любви и подмене ее различными суррогатами. Для большинства из нас созависимость – хоть какой-то выход из одиночества: «Кто не с нами – того мы забываем» (Д. Липскеров), «Вчера мне дали свободу, Что я с ней делать буду…» (В. Высоцкий). Социальное одиночество до настоящего дня не приветствуется в нашей культуре: а ты чей? а ты с кем? С другой стороны, избавление от созависимости всегда связано с реальной и серьезной жертвой разотождествления: отделить себя от своего статуса, эмоций, когниций невероятно трудно [44]. Наиболее важную роль в кризисе абстиненции играют не столько сами страдания, сколько ожидания этих страданий и отношение к ним [12]. Состояние удовлетворения аддиктивной потребности – это состояние, когда достигается нормальное психическое функционирование. Поэтому понятна вся сложность ответа на вопрос: а что взамен? И последний вопрос для размышления. Как говорилось выше, свободу определяют не только наши возможности, но и условия ситуации: чтобы иметь возможность жертвовать, я должен столкнуться с ситуацией, где я имею возможность жертвовать. А таковой может и не случиться, а может быть, я окажусь «не в том месте, не в то время» и т. д.