– - Я не знаю, как он ко мне относится...
– - сбивчиво заговорила Иволга.
– - Перед тем, как появилась тогда вестница от Мерты, мне показалось... Серп тут же понесся к ней, и я обиделась... Не стала ни о чем спрашивать, когда он пришел утром, хотя и хотела, -- вскинула на Илекса наполнившиеся слезами глаза.
– - Подумала, спрошу чуть позже. А он наслал сонные чары и исчез... Поэтому я и решила найти его здесь, в столице. Чтобы узнать, наконец...

– - Ох, Госпожа Луна и Светлое Солнце в придачу!
– - пробормотал Нетопырь.
– - Парень упускает все, что только можно. Совершенно не понимает, чего лишается! Хорошо, что я не взял его в ученики. Кверкусу было проще терпеть такую слепоту, у него другой источник.

– - А в чем дело-то?
– - не выдержал Крестэль.
– - Чего этот мраков сын лишился?

– - Он пока ничего не лишился окончательно. Расскажи-ка теперь, с чем прислала вас Мерта.

Выслушав рассказ и задав кой-какие вопросы, Нетопырь вздохнул.

– - Задачка получается непростая. Я склонен поверить, что принц Ориол на самом деле Серпилус. Прежде всего потому, что ты любишь его, Иволга. Любящие глаза обмануть непросто. Дополнительным доказательством служит то, что ваш злосчастный дружок давно не появляется ни в комнате, которую снял в "Хмеле и шесте", ни где-либо еще. Как видите, я не оставил парня без присмотра, -- усмехнулся.
– - Посвящать других Нетопырей в это дело я пока не хочу, ибо мои доводы покажутся им недостаточными. К сожалению, в ордене сейчас мало чародеев, черпающих силу из жара плоти. А прочие не понимают некоторых наших особенностей, и попытка объяснить повлечет бессмысленные затяжные споры. Я же не привык тратить время попусту.

– - Нетопырей не насторожит даже то, что чародей пытается стать мужем королевы?
– - удивился Кайт.

– - Насторожит, как только я представлю веские доказательства, что принц Ориол в самом деле владеет даром. Утаить наличие дара до сих пор считалось делом неслыханным. Повторюсь, я сегодня ощутил жениха Эроны как обычного человека. Конечно, расстояние между нами было немалое, но я не простой чародей, а Нетопырь. Мои возможности кое в чем превышают возможности собратьев, не состоящих в ордене.

– - Может быть, Серп вовсе не хочет стать мужем принцессы, -- задумчиво проговорила Иви.
– - Может быть, он выполняет какое-то задание. В Мелге так и было. Он тогда сумел одолеть преступного чародея.

– - Мне приходила в голову подобная мысль, -- кивнул Илекс.
– - Уж очень не хочется верить, что ученик Кверкуса занимается темными делишками. Но если Серпилус действительно взялся охранять принцессу, хорошего тут для него мало. Вокруг Эроны уже с год творится что-то непонятное. После увечья ее второго жениха орден пытается разобраться, но проникнуть в окружение наследницы нам пока не удалось. И Харьер, и этот его прихвостень, Маргрит, не жалуют Нетопырей и виртуозно пользуются амулетами. Кто чарует для наместника, мы до сих пор не выяснили. Тут нет ничего странного, -- ответил на удивленный взгляд Кайта.
– - Харьер в свое время много путешествовал, у него есть друзья очень далеко от Меддины. Среди них могут быть и одаренные. А мы не можем прибегать к грубым методам и тем более требовать отчета от деда будущей королевы. В Мелгу нас и так уже не пускают, не хватало, чтобы выгнали из Пиролы.

– - И что же делать?
– - спросил Крестэль.
– - Есть у тебя какой-нибудь план?

– - Ты отказался от принцессы, еще и из страны сбежал, -- усмехнулся чародей.
– - Значит, не имеешь права идти в замок и требовать объяснений.

– - Очень смешно, -- проворчал парень.
– - Серп тоже любит такие шуточки. Вас учат, что ли, ехидничать?

– - Нет, у меня как-то само собой выходит. У Серпилуса, полагаю, тоже, причем наверняка лучше моего.

– - Он бы уже ядом изошел за время нашей беседы, -- хмыкнул Кайт.
– - А на вопрос о планах ты так и не ответил.

– - Есть у меня план, -- сказал Илекс, глядя на Иволгу.

***

После странного происшествия на припортовой площади нечто изменилось в сознании Серпа. Затея с поддельным женихом окончательно потеряла свою привлекательность. Чародей, пожалуй, впервые за всю сознательную жизнь почувствовал себя потерянным, не знающим, как поступить. Даже в Залесном у него была ясная цель -- вернуть силу и сбежать, а теперь? Он будто в темницу угодил на год. Ест, пьет и наблюдает за придворной жизнью, как выяснилось, скучной донельзя. И ничего не остается, кроме как ждать. Не говорить же Маргриту, что он не хочет больше изображать принца, что ему позарез нужно увидеться со служанкой, которую он оставил в Мелге. Что может быть глупее? Но увидеться с Иволгой хотелось, и с каждым днем все сильнее. Чародейской мощи у Серпа хватало, а вот душевные силы отчего-то таяли.

Ночами он теперь долго не мог заснуть, потом, проспав три-четыре часа, просыпался и бодрствовал до утра. Поначалу Серп надеялся дождаться ясной ночи и выбраться на лунные луга, но скоро сообразил, что в окна его покоев бледноликой Госпоже не заглянуть. Тогда он стал невидимым и отправился бродить по спящему замку в поисках места, куда могут проникнуть лучи ночного светила. В одном из залов на полу заманчиво серебрились светлые прямоугольники, расчерченные решеткой оконных переплетов.

Серп чуть ли не с замиранием сердца шагнул в пятно лунного света, но ничего не произошло. Он не почувствовал запаха лунной пыли, не ощутил касания холодных влажных трав. Ступни словно увязли в трясине, чародей с трудом оторвал их от пола и поскорее отошел в тень. На миг показалось, что в пятне света копошатся какие-то тонкие нити или щупальца, но стоило приглядеться, и все исчезло.

Серп при первой же возможности рассказал Маргриту о странном происшествии.