халате на голой земле устраиваться рядом с погонщиками-слугами, оборванными паломниками!

– Большая мечеть окружена галереями. И тут же стоят семь минаретов. Семь! А в храме - колодец

Земзем. Рядом комната, где много кувшинов. Я взял один, зачерпнул святой воды... Вот этот платок

окроплен водой Земзем.

Махмуд-бек почувствовал на себе пристальный взгляд. Глядевший на него парень с лицом,

усыпанным мелкими, еле заметными оспинками, не походил на базарного бездельника или слугу. Он был

в приличном халате.

Махмуд-бек видел этого парня впервые. Парень смутился, отвел глаза.

– Решетка окружает камень Кааба, покрытый черной тканью с золотыми и серебряными узорами...

46

Парень опять покосился на Махмуд-бека.

Дервиш разрешил своим слушателям прикоснуться к платку. Протянулись дрожащие пальцы.

Слушатели, словно боялись, что счастье может ускользнуть. Дервиш сидел довольный и был похож на

щедрого богача, раздаривающего деньги направо и налево.

Махмуд-бек заметил, что только парень с оспинками на лице не пытается протянуть руку к

замусоленному платку.

Муфтий решил посвятить вечер письмам.

– Ладно, сын мой. Отдохните в обществе Аскарали, - согласился он с просьбой Махмуд-бека, - у этого

человека есть чему поучиться.

– Хорошо, господин.

– И передайте ему мое благословение, - рассеянно добавил Садретдин-хан.

Он уже обдумывал очередное послание Мустафе Чокаеву и сейчас был далек от других дел.

У Аскарали - постоянно посетители. Богатые купцы заходят бесцеремонно. Будто только их и ждут.

Другие осторожно стучат в дверь или, открыв ее, просовывают бороду в щель и просят позволения

войти. Входят иногда сразу пять-шесть человек. Все молча, сосредоточенно усаживаются вдоль стены и,

разглядывая таинственный ящичек, терпеливо, упорно ждут звонка.

В конторе - единственный телефон на весь караван-сарай. Посетители приходят взглянуть на чудо.

Звонок их приводит в восхищение. А если купец в добром расположении духа, он дает подержать трубку

кому-нибудь из незваных гостей. Тот берет трубку обеими руками; лицо у него вытягивается, когда он

слышит чужой голос. Гость отодвигает трубку, рассматривает ее. Аскарали смеется.

– Проходите, Махмуд-бек, садитесь. Почитайте пока.

У Аскарали много книг. Когда в комнате посетители, он предлагает Махмуд-беку стихи древних поэтов.

Какой-нибудь упрямый купец добивается от Аскарали своего. Аскарали уклоняется, начинает

рассказывать что-нибудь не относящееся к делу. Рассказчик он блестящий.

– Вы только представьте, какие удары судьбы испытал на себе этот божественный напиток - кофе!

Родился он в Южной Аравии. Один муфтий из Адена ввел его в употребление и распространил среди

дервишей: напившись, можно, бодрствуя, проводить в молитвах всю ночь. Потом кофе пришел в Мекку, в

Стамбул, в Каир. Эго было в 1500 году. Стамбул его радушно встретил. Лет через пятьдесят открыли

кофейные дома. За кофе беседовали, играли в шахматы.
– Совсем сникший торговец слушает, стараясь

быть внимательным. Ему завтра двигаться с караваном, а судьба шелка все еще не решена. И зависит

она от Аскарали.
– Мусульманские богословы даже вступили с кофе в битву. Как же! Возбуждающий

напиток... Запретить заодно с вином! Но кофе победил. Через Стамбул и Каир ароматный напиток

перебрался в Европу, и сто лет спустя первую чашку кофе подали в Венеции. Вы не хотите чашечку

кофе?

Купец никогда не любил этот напиток, а сейчас ненавидел его. Но никуда не денешься - приходится

терпеть!..

– Господин Аскарали, что же с шелком?

– Ах, шелк...
– Оптовый торговец будто очнулся.
– Вы же знаете, как он упал в цене.

– Почему упал?
– хрипло спросил купец.

– Упал, упал, - сожалея, вздохнул Аскарали.
– Смотрите...

Он наконец оставил кофейник в покое и потянулся к столику. Бумаги, которые выложил Аскарали

перед купцом, ничего не могли тому объяснить. Купец смотрел на цифры со смешанным чувством

уважения и ненависти.