Ветер, запомнивший карту, направлял их судно. Мотор Моторыч, проведший не одну ночь в

штурманских рубках и тоже разбиравшийся 9 навигации, сверял курс с картой и подмурлыки- вал, как настоящий мотор, но старался делать это потише, чтобы не потревожить Светку, которую заботливо укрыл плащом Борщика. И она задремала после всех событий прошедшего дня.

Дышалось всем легко. Пахли сладкими снами луговые травы, над ними стлался белый туман, такой вкусный, что его можно было глотать вместо молока. Машин на трассе почти не было. Только один надоедливый автомобильчик крался за ними и изредка помигивал.

Одйако через какое-то время Облако заворчало: « Ну, где же этот ваш Гречухин? » И стало клевать носом.

– Не спи, - проворчал Моторыч, а Ветер кашлянул: «Держись, что ты?»

Облако вздохнуло: «Я держусь! Но, кажется, тоже имею право на отдых...» И ткнулось в свежую копну сена. Кот свернулся клубком, подвернув хвост под голову, однако вскоре быстро поднял ее: вверху кто-то захлопал огромными крыльями, закричал, и Мотор Моторыч стал быстро водружать над собой зонтик.

– Зачем это?
– проворчала Светка.
– Дождя-то нет.

– Дождя нет, а филин пикирует!

– Филина испугался...
– вздохнуло Облако, а Светка сонно сказала:

Только ночью страшен филин А при свете он бессилен,

– А мне все равно: днем или ночью, - фыркнул кот.
– Долбанет в глаз и клянчи потом, как кот Базилио, пятаки у каждой забегаловки...

Раскрыв зонтик, он наконец свернулся клубком и выключил на всякий случай свои сверкающие глаза.

Но тут у леса послышались чьи*то тяжелые шаги, отчаянное хрюканье, визг и такое тяжелое сопенье, что даже Облако съежилось.

Где-то куда-то тащили поросенка. Потом все стихло до самого утра. И только изредка в копне загорался то один, то другой огонек. Сквозь сон Моторыч все-таки поглядывал: не крадется ли кто за ним и его друзьями, не собирается ли снять с кого-то шкурку или знаменитую флотскую тельняшку.

Светка проснулась оттого, что кто-то прыгал по ее лицу мягкими лапками. Она протянула руку, и на ладони у нее оказался крохотный мокрый лягушонок.

Вокруг все вспыхивало от радужной росы, а сбоку, среди камышей, мерцало алое озеро. Над ним, как над сценой, летал Ветер, а по воде, среди громадных розовых цветов лотосов, плыли белые-белые лебеди. И слышался интересный разговор:

– Красавцы, - восхитился Ветер.

– А ведь были когда-то гадкими утятами, - заметил Моторыч.

– Так они по утрам делали зарядку!
– усмехнулся Ветер.
– А ты не делал, вот и остался гадким котенком!

– Очень умно, - фыркнул Моторыч.

Но Ветер примирительно сдался:

– Шучу!

У берега важно шествовали аисты, бегали кулички и перекатывались на волне розовые лотосы. Даже ворчливое Облако теперь рассматривало в воде свое отражение и явно нравилось себе: оно было тоже свежим, чистым и розовым.

Светка соскочила с копны, прыгнула в воду и вынырнула возле огромных влажных бутонов. С плавучих листьев глазели, как в мультиках, чистюли-лягушата. А бутоны были такими, что, казалось, раздвинь их лепестки - и в каждом откроет глаза разбуженная Дюймовочка.

Но тут с берега донесся громкий призыв Мото- рыча:

– К-кажетея, мы очень торопимся к Гречухи- ну, а время не ждет!

Он уже развернул на копне припасенное флотское полотенце, разложил на нем борщиковские пироги и котлеты, над которыми, подшучивая, повис Ветер. Ему тоже было приятно если не закусить, то хотя бы понюхать:

– Разверни Ты все эти запахи вечером, - сказал он, - может быть, этот бедный поросенок остался бы жив.

Он повертел в воздухе найденным в кустах огрызком поросячьего хвостика и усмехнулся:

– А вместо него здесь бы летал хвост несчастного старого кота...

Моторыч напыжился, у него начала потрескивать шерсть.

Подобные электроприступы случались с ним, когда кто-нибудь задевал его кошачье самолюбие.

– Но, в общем, все прекрасно!
– с удовольствием вздохнул Ветер.
– Мы на свободе! Озеро, лотосы, лебеди! Аисты совсем как в одной волшебной сказке.

– В какой?
– поинтересовалась Светка. Несмотря на свои двенадцать лет, волшебные сказки она любила.

– Про халифа-аиста!

– Что-то не помню, - пожала плечами Светка.

– Ну, это дело поправимое!
– крикнул Ветер и метнулся куда-то к берегу.
– Один миг!

Светка не успела сесть, а только потянулась за котлетой, как он появился снова, неся перед собой несколько потертых страниц.

Она взяла листки, на одном прочитала: «Халиф-аист» , перевернула еще пару листков и вдруг возмущенно спросила: