...Их было трое. Старшего звали Знаур... Исто-

рию юных воспитанников я узнала после того, как

поступила сестрой милосердия в Южно-Осетин-

скую бригаду по путевке Владикавказского окруж-

кома РКСМ, Ухаживала за раненым Костей.

Много было разговоров тогда о приключениях

друзей. Они помогли чекистам распутать клубок,

свитый иностранными агентами на Кавказе, храб-

ро дрались в бою.

Кончилась война, мы разъехались по домам.

Имена боевых товарищей все реже стали вспоми-

нать. А жаль]

Ты говоришь: пиши большую статью. Но мне

не под силу. Здоровье покидает меня. Поправ-

люсь ли, не знаю...

Хочу поговорить в нашем агитпроме. Может

быть, там займутся летописью боевых походов

первых членов Комсоюза молодёжи среди осетин

и ингушей.

Пиши, если успеешь, перед отъездом.

Даухан Канрова

2 октября 1921 г., Алагир.

* Письмо сохранилось в архиве старого коммуниста Дадо

Каурбековича Бритаева, который передал его Б. Шелепову, сказав:

«Может быть, вам удастся найти участников истории, упомянутой

в этом письме».

СЛЕДЫ НА ГОРНОЙ ТРОПЕ

Оазис Джона Уэйна

Главный минарет шахиншахской мечети возви.

шалея над благоухающими садами — прямой,

устремленный в небо. Узкая длинная полоса тени от

него падала в сторону склона Эльбурса*.

Неземной заунывный голос звал к первой вечерней

молитве. Муэдзин** привычно пел, не ведая, что его сло-

* Эльбурс — горная цепь севернее Тегерана.

** Муэдзин —служитель при мечети, его обязанности с ми-

нарета сзывать «правоверных,» на молитву.

65

ва, исполненные веры в могущество и доброту всевышне-

го, призывали не только к намазу, но служили условным

сигналом для тайного сбора в особняке профессора

Джона Уэйна.

Богатая усадьба с домом восточного стиля была

снята в аренду н-ским посольством для персонала

научной экспедиции, в которой главенствовал профессор.

Располагалась она на северной окраине Тегерана невда-

леке от мечети, дворца Дощань-Тепе и иностранной рези-

денции Гулахек.

Здесь, вдали от уличной суеты и базарных площадей,

похожих на огромные жаровни, стояла тишина и про-

хлада-

Сэр Джон Уэйн, официально шеф научной экспеди-

ции, не любил роскоши, но она была ему нужна для

осуществления тайных замыслов, и он не скупился на

средства.

Богатое убранство, уютная обстановка в доме, пре-

красный тенистый парк с прозрачным прудом — все

располагало к покою и наслаждению- По праздникам

в парке играл оркестр, выступали лучшие танцовщицы

Ирана.

В густых аллеях, на спортивных площадках, в лодках,

скользящих по водоему, и в блестящих залах особняка

можно было увидеть путешественников со всех частей

света, слышалась английская, французская, русская,

итальянская, арабская и даже японская речь. В комнатах

бесконечного лабиринта находились люди, занимающие-

ся этнографией, фольклором, нумизматикой, археологией,

лингвистикой, собиранием полезных трав, коллекциони-

рованием изделий златокузнецов и резчиков по слоновой

кости, поисками оружия и доспехов властителей древнего

Ирана. I

В оазис, как называли особняк Джона Уэйна, попада-

ли люди избранные по рекомендации весьма влиятель-

ных особ. Были тут и просто знатные приезжие

из Европы, для которых поместье являлось чем-то вроде

международной гостиницы или клуба европейских тури-

стов.

Но кроме видимой стороны жизни в особняке шла

другая.

По черному ходу в кабинет главного ассистента шефа

66

неслышно входили один за другим фанатики из партии