В этом ящике он задыхался. Глоток свежего, морского воз-

духа! Хотя бы один глоток! В тетрадке, напрягая глаза, он за-

писывал речь, которую произнесёт на суде. Да, его будут су-

дить как подстрекателя и бунтовщика. Ну что ж, на суде он

выскажет всю правду! И то, как офицеры издеваются над мат-

росами. И как засекают людей до смерти оголтелые от безна-

казанности казаки... Как убивают людей за одно лишь желание

просить у царя заступничества от озверевших, потерявших со-

весть притеснителей. И пусть после суда преступное прави-

тельство лишит его дворянства, офицерских чинов, всех его

прав и привилегий, он не испугается. Он бросит им в лицо

свой приговор: существующая власть преступна и потому об-

речена. На смену придёт народная власть.

От напряжения в глазах появлялась резь. Пётр Петрович

ложился на кровать, закрывал глаза, давая им немного отдох-

нуть, и снова садился писать свою речь.

В Петербург морскому министру ушла телеграмма:

«ШМИДТА НУЖНО НЕМЕДЛЕННО УВОЛИТЬ — ЧРЕЗВЫЧАЙНО

ОПАСЕН!

АДМИРАЛ ЧУХНИН».

Телеграмму адмирал отправил сразу же после того, как к

нему явилась депутация севастопольских рабочих с требовани-

ем освободить Шмидта. Испугавшись новой забастовки, адми-

рал Чухнин отдал приказ освободить лейтенанта Шмидта. Че-

рез несколько дней Пётр Петрович был на свободе.

Восстания вызревают долго и вспыхивают внезапно. Так сре-

ди ясного летнего дня вдруг в мгновение ока собираются тучи,

сверкают молнии, гремит гром и проливается ливень.

Ноябрьским утром на трёхтрубном крейсере «Очаков»

команда отказалась поздороваться с командиром. В ответ на

приветствие матросы громко крикнули: «Командира долой!»

И крик этот был услышан на всех судах эскадры. И поверну-

лись в сторону трёхтрубного крейсера лица матросов, выстро-

ившихся на палубах броненосцев, крейсеров и миноносцев.

И побледнели лица офицеров, услышавших и увидевших та-

кое.

В этот день Чухнину доложили, что и на других кораблях

неспокойно, в морской же дивизии и того хуже — матросы от-

крыто собираются на площади, митингуют...

Вечером на тайном совете Чухнин предложил своим адми-

ралам осуществить вероломный план — натравить друг на друга

матросов и солдат пехотных полков и артиллерии.

Было решено во время большого митинга, когда солдаты

Брестского полка и матросы Морской дивизии соберутся вмес-

те на площади и станут слушать ораторов, окружить площадь

с одной стороны боевой ротой солдат Белостокского полка, а

с другой в засаду поставить две боевые роты матросов. Кто-то

из морских офицеров должен из окна застрелить нескольких

солдат, в ответ пехотный офицер должен скомандовать: «Сол-

даты, нас убивают эти подлецы матросы! Бей их!» Адмирал не

сомневался, что в начавшейся перестрелке погибнет много на-

роду, но этого он как раз и добивался. Тогда солдат удастся за-

переть в своих казармах, матросов — в своих, с кораблей за-

претить всякие отлучки на берег. «Одним ударом мы разъеди-

ним их и сделаем смертельными врагами», — провозгласил цар-

ский адмирал.

Осуществить это поручили контр-адмиралу Писаревскому.

Около полудня 11 ноября матрос боевой роты Петров был

поставлен фельдфебелем возле деревянного забора. На груди

матроса красовался Георгиевский крест, которым матрос был

награждён за участие в героическом бою крейсера «Варяг» с

эскадрой японских кораблей. Не сдался врагу русский крейсер,

не посрамил отечества. Вся страна чествовала героев, когда они

вернулись на родину.

И вот стоял этот матрос на посту в ожидании дальнейших

распоряжений, когда услышал чей-то приглушённый голос.

Матрос нашёл в заборе щель и увидел, что в двух шагах от не-

го контр-адмирал Писаревский что-то объясняет трём офице-