– Крылатый, - лапы Небироса разжались, отпуская Лили.

– Фу, как невежливо, - по лицу Самаэля блуждала легкая ухмылка.
– Значит, пока мы там сражались, вы тут мило ворковали в гротике? Стоило мне гнать сюда полчища демонов.

– Не стоило, - отозвался Небирос, - мы бы и сами справились.

– Да ну?
– Самаэль изобразил удивление, - а мне кажется, что ряды демонов судьбы существенно поредели.

– Тогда почему тебе было просто не прислать нам пару ведьм, чтобы затуманить взор и не позволить ангелам найти вход в колодец? Или, может быть, ты добивался этой резни?

– Для чего?
– изумился Самаэль.

– Не знаю: накормить дрегов, или свое самолюбие, потому что тебя не устраивало, что мы уединились в колодце.

– К слову об уединении, - заметил Самаэль, не обращая внимания на все остальные слова Небироса, - к чему вам приспичило вдруг уединяться? Тебе, Джареду и твоему братцу? Что вы замышляете? Только не надо травить мне байки о том, что вы решили побыть в тихом семейном кругу.

– Тебе везде мерещатся предательства, - проговорила Лили, и Самаэль метнул в нее ненавидящий взгляд.

– Мерещатся ли?

– Власть сводит тебя с ума, - прошептала Лили.

– Меня сводят с ума друзья, приносящие больше проблем, чем враги, - отрезал он.
– Ты спрашиваешь, почему я не озаботился парой ведьм, которые прикрыли бы ваш колодец?
– повернулся он к Небиросу.
– Благодаря ей, - он ткнул пальцем в сторону Лили, - мы лишились ведьм, как таковых. Она уничтожила большинство из них, а те, кто остался - разбежались сами. У нас больше нет ведьм, кроме Грерии. И все это было сделано с благой целью, якобы спасая нас. Как удобно, - кривая усмешка исказила его лицо.
– А эта вылазка? С чего бы им нападать на нас? Она работает на два лагеря. Сегодня она висит на тебе, Неиброс, а еще вчера, я уверен, также висела на Синглафе. Я не прав?
– его взгляд буравил Лили насквозь. И, учитывая ее вчерашнее состояние, он был не так уж и не прав: они с Синглафом висели друг на друге, потому что не могли самостоятельно стоять на ногах.

– Почему ты молчишь?
– Небирос смотрел на нее, и желтые всполохи окрашивали его глаза.
– Он говорит правду?

– Отчасти, - Лили не могла ему лгать.
– Но это была незапланированная встреча.

– Как и наша, верно?
– стальной оттенок предупредил ее о том, что он закрывается. Если падший и мог причинить ей боль, то нашел, как это сделать наихудшим способом. Лили в отчаянии посмотрела на Небироса.

– Я хотела тебя видеть.

– Так что тебе мешало прийти раньше?

– Что ты, у нее слишком плотное расписание, - встрял Самаэль, улыбаясь во весь рот, - она даже успела навестить старика Гаруса.

– Аспид жив?
– вскинул голову Небирос.

– Да-да, жив, - отмахнулся Самаэль, недовольный тем, что они уходят от темы.

– Забери ее в дом, - проговорил Небирос, бросая на Лили последний взгляд и направляясь в колодец.

Лили вскинула руку и хотела что-то сказать, чтобы остановить его, но так и не нашла нужных слов, а рука бессильно опустилась вниз. Крылья хлопнули в воздухе, и она увидела, как Небирос взмыл вверх по колодцу.

– Зачем ты так?
– обернулась она к Самаэлю.
– Мы ведь искренне говорили с тобой в городе, когда сидели на крыше. Я считала тебя другом.

– Именно поэтому, - мрачно ответил он. Потом, оценивающе взглянув на Лили, протянул ей руку.
– Пора возвращаться. Если ты, конечно, не предпочитаешь, чтобы тебя доставили демоны, связанной.
– Добавил он, видя, что она не сдвинулась с места.
– Давай, еще немного страсти, - падший резко дернул ее к себе, и Лили ударилась о его тело.
– Внизу я отпущу тебя, и сможешь идти ко всем чертям, хоть в нижние слои навеки. Грерию я, конечно же, попрошу запечатать все окна и выходы для тебя.

Лили показалось, что мир вокруг нее начал стремительно рушиться, несмотря на то, что в колодце ничего непоправимого не произошло. Теперь она была изгоем среди всех: среди падших и среди ангелов. Она больше не видела никакого выхода, слезы сами побежали по щекам. И Лили машинально спрятала лицо на груди Самаэля и горько заплакала. Если бы только Ник был жив, он смог бы остановить весь этот кошмар. Одного его слова хватило бы, чтобы вопросы о том, кто она такая, раз и навсегда прекратились. Прижимаясь к теплому телу Самаэля, она вспоминала Ника, его сильные руки, стальную волю и силу духа. Его любовь, стоившую ему жизни… и проклинала сама себя.

– Хватит реветь, - Самаэль встряхнул ее, как следует. Они стояли на балконе в покоях Ника.
– Мою рубашку уже можно выкручивать.
– Он оттянул мокрую ткань, приклеившуюся на груди к телу.

– Прости, - прошептала Лили, а слезы все никак не желали останавливаться. Она хоронила Ника. Непонятно, почему только теперь, но она осознала, что больше никогда его не увидит.

– Я оставлю тебе пару бутылок виски, - с раздражением бросил Самаэль, - не останешься ты без алкоголя.
– Он прошел в комнату, стаскивая на ходу с себя рубашку.
– И трускла подкину, когда ты окончательно опустишься и станешь одной из скользящих тварей.