Мать Мартина перенесли домой, и потому ли, что ушибы и рана оказались смертельными, или потому, как говорили некоторые, что ее плохо лечили, но через неделю бедная женщина умерла, оставив Мартина и Игнасию сиротами.

После смерти матери Мартина старый Тельягорри, к большому удивлению всего города, забрал своих племянников к себе. Сеньора Оандо выразила сожаление, что дети будут жить с безнравственным, черствым человеком, безбожником, способным заявить, что он с большим уважением снимет шляпу перед любым сеттером, чем перед сеньором священником.

Добрая сеньора возмущалась, но сама ничего не сделала, чтобы помочь сиротам, а Тельягорри взял на себя заботы о детях и их пропитании.

Игнасия пошла в няньки к Аркале и работала у него до четырнадцати лет.

Мартин в течение нескольких месяцев ходил в школу, но Тельягорри пришлось еще до конца года забрать его оттуда, потому что он дрался со всеми мальчишками и даже собирался отколотить учителя.

Аркале, знавший, что мальчик ловок и смышлен, пристроил его посыльным при дилижансе, который ходил во Францию. Когда он научился править лошадьми, его перевели из посыльных в ученики кучера, а через год сделали кучером.

В шестнадцать лет Мартин уже сам зарабатывал себе на жизнь и делал это с большим удовольствием. Он любил подчеркнуть при случае, что он немного дикарь, и одевался довольно крикливо, с тем бросающимся в глаза щегольством, которое отличало почтальонов старинных дилижансов. Носил цветные жилеты, а на цепочке от часов — серебряные брелоки. Ему нравилось в воскресенье разгуливать по городу, но не меньше любил он в будние дни сидеть на козлах и ехать по дороге, пощелкивая кнутом, входить в придорожные таверны, рассказывать и выслушивать разные истории и принимать поручения.

Он часто получал их от сеньоры Оандо и Каталины; они просили привезти из Франции то ткани, то безделушки, а иной раз и драгоценности.

— Как дела, Мартин? — спрашивала его Каталина по-баскски.

— Хорошо, — отвечал он нарочито грубым голосом, чтобы казаться настоящим мужчиной. — А дома у вас как?

— Все здоровы. Когда поедешь во Францию, купи мне такое кружево, как в прошлый раз. Помнишь?

— Да, конечно, обязательно куплю.

— Ты уже научился по-французски?

— Помаленьку начинаю разговаривать.

Мартин превращался в мужчину, высокого, сильного, решительного. Он немного злоупотреблял своей силой и смелостью, но никогда не нападал на слабых. Отличался оп также и в игре в пелоту и был одним из первых игроков Урбии.

Однажды зимой Мартин совершил геройский поступок, о котором потом говорил весь город. Дорогу так завалило снегом, что невозможно было по ней проехать в дилижансе. Сала-каину пришлось возвращаться из Франции домой пешком через Наварру вместе с одним человеком из Ларрау. В лесу Ирати на них напали дикие кабаны.

Ни у кого из мужчин не было оружия, но они убили палками трех из этих разъяренных животных, двух убил Салакаин и одного его спутник.

Когда Мартин явился в Урбию, торжествующий, полумертвый от усталости и со своими двумя кабанами на плечах, весь город посчитал его героем.

Тельягорри тоже засыпали поздравлениями, что у него такой сильный и бесстрашный племянник. Старик, очень довольный, хотя он и прикидывался безразличным, отвечал:

— Мой племянник еще заставит 6 себе говорить. Видна в борзой порода. Я не знаю, слышали ли вы о Лопесе де Сала-каине. Нет? Тогда спросите о нем у старого Сораберри, увидите, что он вам расскажет…

— А какое отношение имеет этот Лопес к твоему племяннику? — возражали ему.

— То-то и оно, что это предок Мартина. Ничего вы не понимаете.

Тельягорри дорого заплатил за триумф, одержанный его племянником в битве с кабанами, — ему пришлось так много пить, что он заболел.

Игнасия и Мартин, по совету доктора, заставили старика совсем отказаться от питья, будь то вино или водка — все равно, но Тельягорри из-за этого лечения воздержанием начал чахнуть и впал в тоску.

— Без вина и без веселья я человек конченый, — говорил Тельягорри, и, видя, что доктора эта истина не убеждает, приказал позвать другого лекаря, помоложе.

Тот взял сторону пьяницы и не только посоветовал ему выпивать каждый день немножечко водки, но даже прописал лекарство, приготовленное на роме. Игнасия была вынуждена прятать бутылку с лекарством, чтобы больной не выпил его за один прием.

По мере того как алкоголь вливался в его тело, старик Тельягорри распрямлялся и оживал.

После недели такого лечения он почувствовал себя настолько хорошо, что встал и начал снова похаживать в таверну Аркаде, но очень скоро схватил плеврит, потому что, забыв про свои годы, опять взялся за старые безумства и однажды снежной ночью долго плутал по улицам.