– Это ещё зачем? – участковый с опаской посмотрел

на чёрные коготки.

– Вы коммунист?

– Да, с восьмилетним стажем.

– Коммунист ничего не боится. Или я ошибаюсь?

– Всё верно, просто немного опасаюсь.

Он обошёл стол и прикоснулся к прохладной ладони,

словно взял за кисть гранитную статую. Тихая кабинетная

обстановка внезапно сменилась лесным шумом – стрекотала

сорока, где-то дробно стучал дятел, попискивали невидимые

пичуги. Рука непроизвольно дёрнулась наложить крест от такой

пертурбации.

– Принимайте подарок для советской власти.

Старым хозяевам он больше не понадобится, - звук похлопывания

по металлу привёл лейтенанта в себя.

Егор Кузьмич осторожно забрался в салон

невиданного авто, потрогал непонятные рычажки, покрутил ручки,

поелозил по мягкому креслу.

– Надо срочно сообщить в район, такой механизм

нельзя оставлять без присмотра – вдруг кто-то случайно набредёт и

пиши-пропало. Наш крестьянин – мужик хваткий, растащит всё до

винтика.

– Тогда возвращаемся. Мои конвоиры наверно уже

подъезжают.

Глава 6. Кровавая гэбня

Начальник Парголовского райотдела милиции Решетов окинул

взглядом подчинённых, подметил двух сержантов, тихо

переговаривающихся на последнем ряду, и постучал карандашом по

графину с водой:

– Внимание, товарищи. Перед тем как закончить совещание,

хочу напомнить – мало выявляете антисоветских элементов.

Неужели кулаки, их пособники вредители, шпионы и диверсанты

всех мастей неожиданно закончились? Быть такого не может.

Товарищ Сталин выразил чёткий и ясный посыл – враг не спит, его

надо искоренять дённо и нощно. Сержант Кормилицын…

– Я, товарищ капитан.

– Сколько выявлено антисоветчиков и им сочувствующих за

неделю?

– Э…мною ведётся работа в этом направлении.

– Плохо ведётся. И так почти повсеместно. Берите пример с

участкового Шведа, он в течении пяти дней задержал двух

потенциальных шпионов иностранных разведок.

– Товарищ капитан, у него на участке один лес да дворов 600

с трудом наберётся.

– Вот видишь, Кормилицын, даже среди леса можно найти

врага социалистической революции. А у тебя что? Более тысячи

семей под надзором и тишина. Это начинает выглядеть

подозрительно.

– Исправлюсь, товарищ капитан, - бледный сержант встал

навытяжку.

– То-то же. Через неделю подашь список на семь врагов

народа. Всем понятен план работы? Тогда по рабочим местам.

Максимов, задержись на минуту…

– Слушаю, товарищ капитан.

– Тут такое дело, Вася, не стал говорить при всех, - Решетов

посмотрел на плотно закрытую дверь «красного уголка».
– Швед, на

своём участке, обнаружил автомобиль германского производства.

Уверяет, что его «рыбаки» бросили. Сгоняй в Капитолово, разузнай

место, оцени состояние техники и притащи сюда.

– Понял, будет сделано.

– Что у нас с последним задержанным?

– Не признаётся, вражина.

– Усиленные методы допроса применяли?

– Применяли да бестолку – требует встречи с «рыбаками».

– Будет ему встреча, пусть не переживает. Кстати, где они

сейчас?

– В Кащенко. Двое совсем хлипких оказались. Они и так

несли полный бред, а после общения с нашими «специалистами»…

– Перестарались ребятки. Нам нужен качественный враг,

идейный, чтобы высшее начальство видело в нас опору против

контрреволюции, а тут…одни сумасшедшие.

– Пётр Алексеевич, а если они правду говорили про войну,

развал страны?

– Вася, забудь и выкинь из головы. Советскую власть ничто

не пошатнёт, она есть и всегда будет, иначе это попахивает

заговором против Вождя. Всё, на этом и закончим. Прибудет конвой

из Капитолово – возьмёшь их «газик». Задержанную сразу ко мне,

хочу первый с ней побеседовать.

– Ясно, товарищ капитан. Разрешите идти?

– Иди и запомни мои слова, дольше жить будешь.

Решетов прошёл в свой кабинет, по пути

приказав секретарю принести стакан горячего чая с тремя