Когда через полчаса домработница заглянула в гостиную, хозяйка, как ей показалась, мирно спала, сложив руки на коленях.

Капитолина любила оставаться дома одна, когда никто не мог её потревожить. Это ощущение временной свободы было так сладостно!.. Но в этот злополучный день она многое бы отдала за то, чтобы кто-нибудь оказался с ней рядом в эту минуту.

Когда Капа во второй раз заглянула в гостиную, Валентина Ивановна по-прежнему спала, сидя в кресле. Это показалось странным: обычно в это время хозяйка или раскладывала пасьянс, или просматривала газеты, но ничего серьёзного девушка тогда не заподозрила и, осторожно прикрыв дверь, пошла к себе в комнату.

В доме никого, кроме неё не было, и этим надо было воспользоваться на все сто. Старуха сладко спит. Петр Петрович обещался быть только вечером. Зинаида с Матюшей и Саввой укатили в область. Значит, вернуться не раньше пяти часов пополудни. Стало быть, до этого времени она была предоставлена самой себе и могла заняться всем, чего только её душенька пожелает.

Первым делом Капитолина примерила платье, которое сегодня утром подарила ей "молодая хозяйка". Тёмно-синее, с белым кружевным воротником, оно смотрелось весьма эффектно. Не беда, что сбоку под-мышкой материал слегка потёрся и внизу на подоле была маленькая дырочка, прожжённая упавшим с кончика папиросы пеплом. Во-первых, она не собиралась задирать руки кверху, а во-вторых, если не приглядываться специально, такую маленькую дырочку никто не заметит. Повертевшись минут пятнадцать перед зеркалом, Капа окончательно решила – лучшего наряда на Новый год ей не найти. В таком элегантном виде она должна произвести на Костика неотразимое впечатление. Конечно, он – комсомольский вожак всего Краснознаменска, и скромная домработница ему не чета, но вдруг!.. Поэтому она вытащила из-под кровати коробку с лакированными туфлями на высоком каблуке (тоже подарок хозяйки, который извлекался на свет не чаще пяти раз в год, только по большим праздникам), завела патефон и попробовала – в который уже раз! – протанцевать в своей тесной, узенькой комнатке танго. Это была её самая сладкая тайна – а вдруг Костик когда-нибудь и её пригласит. Она знала, в этом доме бывают большей частью мужчины, и во время танцев всегда не хватает женщин, и, может статься, именно Костик останется без партнёрши, и тогда выбирать будет не из кого и, хочешь – не хочешь, исполнится то, о чём она только мечтала. Прижав к груди, вместо кавалера, подушку, томно закатив глаза, она в упоении отдалась танцу, и, как ей показалось, сегодня получилось совсем неплохо.

Затем, переодевшись, она на кухне наколола грецких орехов для праздничного торта и только тут заметила: наступило время обеда.

– Что-то вы у меня заспались сегодня, – бодрым голосом, нарочито громко сказала она, внося в гостиную поднос с едой. Но хозяйка никак на её вход не отреагировала и продолжала спать всё в той же позе. Домработница решила: пора будить. – Валентина Ивановна, обедать пора! – и тихонько погладила хозяйку по плечу.

Но Валентина Ивановна даже не шевельнулась.

Капитолина испугалась всерьёз.

– Тётя Валечка!.. Что это вы?!.. Миленькая, просыпайтесь!.. Ну, я прошу вас!.. Пожалуйста!..

Голова Валентины Ивановны упала на плечо.

– Вы чего это?.. Неужто померли?.. Матушка!.. Не надо этого… Совсем не надо!.. – и, не выдержав, разрыдалась. – Тётя Валечка!.. Голубушка!.. Что же это вы со мной наделали?!.. – непрерывно повторяла она сквозь душившие её слёзы.

Наконец, Капа сообразила: глупо только плакать и причитать!.. Надо что-то делать… Надо!.. Она кинулась к телефону. Дрожащими пальцами, не попадая в отверстия телефонного диска, кое-как набрала номер приёмной Петра Петровича. Как назло, в трубке послышались частые гудки. Она ещё раз десять остервенело крутила чёрный эбонитовый диск в надежде дозвониться. Увы!.. Результат был тот же – занято!..

И вдруг она вспомнила!.. "Скорая помощь"!.. Ну, конечно же, надо позвонить в "Скорую"!..

– Срочно!.. Немедленно приезжайте!.. Тут у меня, кажись, человек совсем помер! – срывающимся голосом прокричала в трубку Капитолина, едва услышала, как на том конце провода, ленивый женский голос устало произнёс: "Скорая слушает". Можно было подумать, что ответившая ей барышня день и ночь сама выезжает по срочным вызовам. – Вы слышите меня?!.. Может, и померла тётя Валя уже!.. Что?!.. Без сознания она!.. Много ей лет… Очень много!.. Уж за семьдесят, это точно!.. Не знаю я, да и какая вам разница?!.. Адрес?.. Адрес… Погодите, счас вспомню!.. Да что вы всё ругаетесь?!.. У меня на руках первый раз человек помирает!..

– Положи трубку… – неожиданно прозвучал властный голос Валентины Ивановны. – Не помираю я… Рано мне помирать…

Капа в ужасе обернулась. Внезапное "воскресение" хозяйки привело её в ещё большее замешательство.

Старуха сидела в своём кресле прямо, с гордо поднятой головой.

– Я должна успеть ещё кое-что сделать…

Капитолина поспешно исполнила приказание хозяйки.

– Леокадии позвони… – Валентина Ивановна говорила тихо, но голос её звучал спокойно. Уверенно.

– Так я звонила уже… – еле слышно промямлила домработница.

– И что?..

– Так занято там…

– Ещё раз набери… Шевелись, Капитолина… Шевелись!.. Что ты, как замороженная?..

На этот раз Капа дозвонилась с первого раза.

– Леокадия Степановна… Да… Это я… Беда у нас стряслась!.. Ох, беда!..

– Дай мне трубку! – распорядилась хозяйка. – Я сама с ней поговорю…

Какое облегчение испытала в это мгновение домработница, невозможно выразить никакими словами. Она с радостью отдала трубку Валентине Ивановне и присела на краешек стула, глядя на "воскресшую" широко распахнутыми глазами.

– Лёка!.. Да нет… Не обращай внимани, моя дурёха с чего-то решила, будто померла я… Как видишь, жива… Где Пётр?.. Очень хорошо… Попроси Фертмана, чтобы он заглянул ко мне, как сможет… Думаю, давление шалит. Ничего серьёзного… Да, и главное, Петру не говори. Нечего его по пустякам волновать… Хорошо, жду…

Отдавая трубку Капитолине, Валентина Ивановна невесело усмехнулась.

– Ты что?.. От страха в штаны наложила…

– Да нет, я вам покушать принесла… Вот только застыло всё… Пока мы тут с вами…