Наконец Ник увидела телефонную будку.

Она показала ее шоферу, и он к ней подъехал.

— Говорите покороче, — посоветовал водитель. — Жалко упускать такое солнце.

Ник оказалась в растерянности. Она взяла за правило не иметь никаких отношений с людьми, с которыми была так или иначе связана, особенно профессионально. Экстравагантные эпизоды, которые Ник себе позволяла, всегда оставались анонимными. Тодд находился в опасной близости от роковой черты, и вот расплата: ей, по-видимому, придется встретиться с ним еще пару раз, чтобы остаться в рамках приличий. Ник больше нравилось играть роль загадочной незнакомки, сохраняя инкогнито.

С другой стороны, ничто не обязывает ее вступать в какие-то отношения с другом Дасламира. Она может, скажем, раздеться перед ним, — пусть немного побесится. Пройтись перед ним голой, попробовать ногой воду, если поблизости окажутся еще и другие мужчины, чтобы сделать ситуацию более пикантной.

Ник вышла из машины, медленно подошла к телефонной будке, опустила монету, набрала номер Мартины. Сейчас десять минут второго. Она уже опоздала.

Автоответчик Мартины встретил Ник струящейся музыкой из «Нового времени». Когда прозвучала последняя нота, Ник сказала:

— Мартина, это я, Ник.

Мартина сняла трубку.

— Привет, бэби. Где ты?

— Я опаздываю. Прости.

— Когда ты сможешь прийти? С тобой все в порядке? Вчера вечером мне не понравился твой голос.

Ник прикинула, что сможет быть у Мартины через пятнадцать минут.

«Пускай решение принимает Мартина. Сама я не могу ничего решить».

— Я смогу приехать минут через двадцать, — сказала Ник, нарочно растягивая время.

— Следующая встреча у меня только в три. Если приедешь через двадцать минут, это будет отлично.

«Я хочу поехать на пляж. Я хочу увидеть блеск в глазах мужчины, когда я буду перед ним раздеваться».

— Хорошо, — произнесла она вслух. — Я выезжаю.

— Прекрасно.

Ник повесила трубку и вернулась в машину.

— Все в порядке? — спросил друг Дасламира.

— Ты не поверишь, — ответила Ник, — но я должна вернуться.

— Зачем? Поедем со мной.

— Ничего не получится, — вздохнула она. — Мне очень жаль, но, как назло, заболела моя подруга, она нуждается во мне. — Ник смотрела на собеседника печально, но он прочел в ее глазах решимость.

— Вот незадача, — воскликнул таксист.

— У нее… понимаешь, у нее рак, — продолжала лгать Ник. — Ее муж только что сказал, что жить ей осталось совсем недолго, и… ну, ты понимаешь.

— Выходит, ты не знала, что у нее рак? — удивился водитель.

— Конечно, я знала. Но прошлой ночью ей стало хуже. Мне до сих пор трудно в это поверить. Просто ужас. — Ник сознательно играла женщину, потрясенную полученным известием.

— У меня с самого начала было такое чувство, что все идет слишком хорошо, чтобы быть реальностью, — признался водитель, действительно очень расстроенный, и повернул обратно, к таможенному посту, чтобы снова пересечь Манхэттен.

— Ладно, может быть, в другой раз. Мы устроим дело так, чтобы опять забыть дома купальники, — обнадежила шофера Ник. — У меня есть чудесные купальники, которые я могу забыть.

— О, Боже, — простонал он, качая головой. — Какой из них твой любимый?

— Любимый? Дай подумать. — Они подъезжали к туннелю, ведущему к Манхэттену. — Ну, есть один, который я привезла из Бразилии…

— О, Боже…

— Да, — вздохнула Ник. — Только низ. На него пошло не слишком много ткани.

— Совсем немного низа, да? — с вожделением переспросил друг Дасламира.

Сердце Ник бешено колотилось.

— Да, — подтвердила она. — В сущности, только узенькая полоска сзади, а спереди… очень низко. — Ник надела этот купальник, когда оказалась в Сент-Бартсе впервые, не решившись сразу выйти на пляж обнаженной. В каком-то смысле в купальнике она выглядела более пикантно, чем без него.

— Она что, правда умирает от рака, эта твоя подруга, а?

— Не могу говорить об этом, — ответила Ник.

Они в молчании выехали из туннеля, пронеслись по Второй авеню, свернули на Девятую улицу.

— Ты хорошая подруга, — заметил водитель. — Я на твоем месте поступил бы как свинья и все-таки поехал бы на пляж.

Они подъехали к месту назначения.

— Сколько я тебе должна? — спросила Ник.

— Только номер телефона.

— Пожалуйста: 846-8120. — Ник, по обыкновению, назвала восьмерку вместо тройки. — Спасибо за понимание.

— Это на меня похоже, — отозвался он, записывая номер, который дала Ник, — я ведь даже не знаю твоего имени.

— Мое имя тебе ни к чему, — заявила Ник, выходя из машины. — У тебя есть телефон.