— Дашь мне шорты и майку?

— Не уверен. Придется уж как есть… в одеждах вавилонских. Красивый и охуевший, как было верно подмечено.

— Ты так и не сказал, зачем приехал, — напомнил Игорь.

В эту минуту зазвонил телефонный аппарат на журнальном столике, Измайлов поднял трубку. Даже на расстоянии Игорь узнал нервный голос Меликяна, который что-то сбивчиво объяснял.

— Скажи, что меня здесь нет! Я не хочу с ним разговаривать, — наполовину шепотом, наполовину жестами потребовал Игорь.

— Он здесь, но не хочет разговаривать, — заявил Измайлов. — Сейчас мы собираемся позавтракать. Будем в ресторане на террасе.

— Что ему надо? — спросил Игорь, когда тот повесил трубку на рычаг.

— Обсудить, что с тобой делать дальше. Кстати, с чего это он так озабочен? Тоже втыкает свой штырек в зарядное устройство?

Игорь улыбнулся, не столько словам, сколько ощущению счастья, которое плескалось внутри, плавилось в воздухе солнечным золотом.

— Теперь так называется?.. А что ты хочешь со мной делать дальше?

— Ну, примерно то же, что и в предыдущей серии. Если, конечно, выдержу конкуренцию с таким количеством желающих…

Продолжая улыбаться, Игорь протянул руку, глядя, как солнце просвечивает сквозь кожу. Георгий нагнулся и губами взял его за палец. В этом его движении было столько нежности, что Игорь растаял в ней, как в теплой пене. Злой, исхудавший, недоверчивый Георгий обнимал его осторожно, словно боялся повредить. Теперь уже неторопливо, расчетливо они изучали друг друга губами, пальцами, соприкосновением плоти, горячими отверстиями тел. И то новое, что они узнавали друг в друге, было словно уже знакомым, ожидаемым и дорогим.

Завтракали на той же террасе, по которой Игорь вчера, вечность назад, слонялся, накачиваясь сухим мартини. Укладывая ветчину на тост с мягким сыром, Георгий расспрашивал:

— Значит, решил построить счастье с этим… как его, Азарием? А Вальтер чем не угодил? Ничем не хуже Коваля, по крайней мере, кажется, здоров.

Игорь знал, что ответить, придумал еще несколько дней назад, после рассказа Бяшки о встрече с Измайловым в гей-клубе. Он запомнил насмешливые и желчные слова приятеля и повторил их сейчас:

— А ты, говорят, завел себе страуса-эмо. Изучаешь скелетов? Это он тебе с утра сообщения шлет?

— Ты, я вижу, в курсе событий.

— Событие будет, когда я этой анорексичке ноги переломаю, — сказал Игорь, зная, что они оба больше не захотят никого другого, пока что-то не изменится в мире или в них самих.

Георгий хмыкнул.

— Да ты грозен.

— Ты меня еще плохо знаешь.

Оглядывая дворик с фонтаном, неспешно пережевывая сэндвич, Георгий задал еще один вопрос:

— Признавайся, ты имеешь отношение к смерти Коваля? Заметь, я буду только рад.

— Нет, — сказал Игорь, залпом допивая второй стакан сока, — хотя, если честно, он напрашивался.

— Знаешь, кто его ограбил?

— Нет. Но я знаю одну вещь, скажу потом.

По расчетам Игоря, Меликян должен был как раз появиться в ресторане, и он отдал официанту тарелку с остатками овощей.

— Ну, я пойду. Как-нибудь созвонимся, повторим?

— Я не против, — невозмутимо подыграл Георгий, — запиши телефон.

— Просто не хочу сейчас объясняться с Меликяном. У меня завтра допрос, потом полицейский суд… Он все сам расскажет. Пойду пока куплю себе зубную щетку и шорты.

— Деньги есть?

— Хватит.

— Хорошо, буду здесь или в номере. Смотри, и правда не пропади — из-под земли добуду.

Игорь вышел на улицу, где все теперь казалось другим: небо, яркое и высокое, как бывает во сне, ухмылки каменных масок над чашей фонтана, нарядные умытые цветы.

Голуби вспорхнули из-под ног. Он повернул в боковую улочку и сразу увидел магазин спортивных товаров. Там нашлось все, что ему было нужно, — джинсовые шорты, футболка, шлепанцы и защитный крем для Георгия, еще не привыкшего к солнцу.

Игорю тоже нужно было время, чтобы освоиться с новыми звуками и красками мира, который снова наполнился смыслом. Он думал о том, как расскажет Измайлову о своей жизни с Майклом; о том, что может услышать в ответ. Уверенность, что все неприятности теперь должны закончиться, не покидала его со вчерашнего вечера. Он вышел из магазина, насвистывая, закинув за спину пиджак. Тело было легким и быстрым, но он двигался не спеша и не сразу понял, зачем человеческая тень приблизилась и не отставала от его шагов.