Я оперся о стену, стараясь отдышаться, потом перешагнул через подонка, который корчился на земле и скулил. Я вышел на улицу. Я знал, что вид у меня, наверно, ужасный. Рукав моего пиджака был разорван, а вся спина перепачкана после возни в грязи и отбросах. Я чувствовал исходящую от меня вонь.

Идя по Восточной улице, я старался держаться в тени. Номер дома, в котором жила Фреда Хейвс, я знал на память. Я приблизился к дому, взбежал по нескольким ступенькам, вошел в сумрачный коридор и, прочитав надписи на почтовых ящиках, убедился, что она живет на пятом этаже.

В доме отсутствовал лифт. Я поднялся по лестнице и в конце коридора обнаружил дверь с приклеенной к ней бумажкой: «Мисс Фреда Хейвс, посещается по предварительной договоренности. Телефон Восток 4456».

Я надавил кнопку звонка и подождал. С третьего этажа донесся женский крик, потом снова наступила тишина.

Затем, неожиданно, на лестнице раздались чьи-то тяжелые шаги. Они остановились на четвертом этаже, и, перегнувшись через перила, я увидел какого-то коренастого мужчину, входившего в одну из квартир.

Я снова нажал кнопку звонка. В ожидании я снял пиджак и стряхнул остатки картофельных очисток, гнилой зелени и прочих налипших на него прелестей.

Очевидно, Фреды Хейвс не было дома. Это усложняло ситуацию. Если она все еще находится в баре, не исключено, что она будет торчать там до утра, а я не мог шесть часов дожидаться в этом открытом, доступном всем взглядам коридоре. Выйти же на улицу, значило рисковать головой. Нужно было как-то добраться до телефона и вызвать такси. Но где взять телефон?

Я посмотрел на визитную карточку на двери. У Хейвс есть телефон. Я подумал, что замок скорее всего не очень надежен. Я взялся за ручку, и, к моему удивлению, дверь открылась.

Это испугало меня. По моей спине пробежал холодок. Неужели история повторится? Что, если и Фреду Хейвс найдут убитой?

Когда я так стоял, откуда-то послышались приглушенные стоны. Волосы у меня на затылке поднялись торчком. Потом на лестнице снова раздались приближающиеся шаги. Я быстро шагнул в темную прихожую и закрыл за собой дверь.

В комнате пахло сигарным дымом.

Красная неоновая вывеска на противоположной стороне улицы то загоралась, то гасла, выкрикивая в темноту: «Девушки! Девушки! Девушки!»

Красный свет с правильными интервалами озарял маленькую комнату. Напротив виднелась приоткрытая дверь.

Я слышал, как чьи-то тяжелые шаги удаляются по коридору, миновав дверь. По моему лицу стекал пот, во рту пересохло, а сердце бешено колотилось.

Стоны доносились из соседней комнаты.

Я стиснул зубы, на цыпочках подкрался к приоткрытой двери и заглянул в темноту. Можно было различить лишь очертания кровати, больше ничего. Я шарил рукой по стене, пока не нашел выключатель. Секунду я колебался, потом повернул его.

Яркий свет ослепил меня. Когда я огляделся, у меня перехватило дыхание.

На постели лежала совершенно обнаженная женщина, привязанная к спинке за щиколотки и запястья с кляпом во рту. На ее правом бедре виднелся темно-красный круглый ожог, который мог сделать только горящий конец сигары.

Я не сомневался, что эта женщина Фреда Хейвс. Она была небольшого роста, с красивой фигурой, лет двадцати пяти на вид. Несколько лет назад она, видимо, отличалась замечательной красотой, но ее черты уже начинали грубеть, а линии вокруг рта и глаз говорили, что она скатывается по наклонной.

Все это я заметил при первом беглом взгляде. Я подошел, вытащил у нее изо рта кляп и отвязал руки. Когда я начал освобождать ее щиколотки, она прохрипела:

— Пить… в кухне…

Я зажег свет в гостиной, нашел кухню и открыл холодильник. Он был набит бутылками с джином и тоником. Я отыскал грязный стакан, сполоснул его под краном и налил порядочную порцию джина, лишь слегка разбавив его водой. Затем я поспешил в спальню. Увидев, как дрожат руки Фреды Хейвс, я сам поднес стакан к ее губам.

Она пила, не отрываясь, прикрыв глаза и судорожно вцепившись в мою руку.

— Еще!

— Этого пока хватит, — сказал я спокойно. — Вы…

— Еще один, слышишь, идиот! Еще! — Она сказала это так отчаянно, что я побежал обратно в кухню и смешал ей вторую порцию.

Когда я вернулся, она сидела с одеялом на коленях. Она вырвала стакан у меня из руки, жадно выпила содержимое и отшвырнула его. Стакан разбился о стену.

— Сигарету!

Я достал свою пачку и вложил сигарету в ее дрожащие губы.