Водитель Дима, веселый, беззаботный парень, уже спешил к Королеве навстречу. Подхватил женщину под руки, усадил в машину и прыгнул на водительское сиденье.

Екатерина всегда старалась держать дистанцию между собой и подчиненными. Так было лучше и для нее и для окружения. Но на это раз попросила Никиту сесть рядом с ней в глянцевый «Мерседес».

Двое других ребят, тихо переговариваясь, прыгнули в огромный черный джип.

– Как Вы, Екатерина Львовна? Я чуть не умер от страха за Вас! Вот, ешкин кот, случится же такое! Прямо мистика какая – то. – Повернул Дима простоватое возбужденное лицо к губернатору.

– Как видишь, жива. Пока. Правда, чуть не стала плоской, как тот лист. Но, тот, кто это сделал, слишком легко решил от меня избавиться. Ничего не выйдет! – Мотнула головой женщина. И погрузилась в невеселые мысли.

– А Вы думаете, кто – то специально подстроил? – Замер водитель и озадаченно почесал затылок.

– Димон, хорош базарить! Екатерине Львовне сейчас не до разговоров. Твое дело рулить, а не сплетни собирать. – Обрубил любопытного сотрудника Никита и повернулся к женщине, – Екатерина Львовна, домой?

– А? Что? Какой домой! Рабочий день в самом разгаре! Дима, в Правительство!

Никита обиженно надул сочные, как у юной девушки, губы. Но не посмел перечить хозяйке. Лишь сумрачно уставился в окно.

Водитель пожал плечами и отвернулся. Огромного, угрюмого Никиту он побаивался. Для ближайшего окружения главы не являлось секретом: молодой, серьезный охранник давно по-мальчишески наивно и безответно влюблен в подопечную. И ради нее готов хоть в огонь, хоть в воду.

Машина, словно касатка, переливаясь чисто и любовно вымытыми черными боками, рванула с места. Джип охраны не отставал, следовал за «Мерседесом» по пятам. И скоро процессия влилась в общий поток на оживленной трассе.

Екатерина нажала кнопку на дверце. Затемненное стекло с легким шорохом поползло вверх. Надежно отделило хвостовую часть автомобиля от любопытного водителя.

Женщина тронула Никиту за руку. Брови богатыря сошлись на переносице. Он повел могучими плечами, и крепкие мышцы заиграли под тонкой рубашкой.

– М – да, тело у него безупречное! – Восхитилась Королева. И тут же себя одернула, – я не имею права портить жизнь молодому парню. И так слишком много грехов. А все – таки отсутствие секса почти три месяца дает о себе знать.

Она все еще до конца не могла поверить в то, что Максим может уйти навсегда. И с надеждой ожидала, когда муж остынет и позвонит первым.

– Никита, проверь с ребятами каждого рабочего, каждого клерка на этом долбаном заводе. Чтобы ни одна крыса не промелькнула мимо. Всю подноготную – любовниц, недвижимость, связи – в общем все.

Мужчина кивнул.

– И вот еще что. Никит, спасибо за спасение. Если бы не ты, лежать бы Екатерине Снежной расплющенной под ржавым листом. Спасибо. – Женщина с благодарностью заглянула в глаза охранника, погладила шершавую щеку.

– Это моя работа, Екатерина Львовна. Я привык выполнять ее добросовестно. – Покраснел парень. Лицо обмякло. Но между бровями по – прежнему лежала глубокая складка.

– Да нет. Не каждый станет рисковать жизнью ради постороннего человека. – Уверила спасителя губернатор.

Парень сверкнул глазами, сжал тонкие прохладные женские пальцы в огромных лапищах.

– Вы для меня не посторонняя! И прекрасно об этом знаете! Будь моя воля…

– Но, все же хочу сказать одну вещь, только не обижайся, пожалуйста: перестань меня опекать! Я не привыкла жить по чьей – то указке! И еще, Никит, тебе прекрасно известно, у меня есть любимый муж и…

Парень стиснул ладони начальницы так, что захрустели костяшки пальцев.

– Муж объелся груш! Этот хлыщ, франт и бабник?! Да он и волоска Вашего не стоит! – Выкрикнул мужчина.

Тесно, неловко прижал Катерину к теплой твердой груди, впился мягкими губами в ее. Женщина почувствовала, как бешено колотится сердце спутника. Как нарастает безумная, пожирающая разум страсть.

Она оттолкнула Никиту и отвесила звонкую пощечину.

Охранник схватился за покрасневшее место. Отшатнулся. И метнул в женщину полный мольбы взгляд.

– Никогда. Больше. Не смей. Этого делать. Понял?! – Процедила рассерженная Екатерина и отвернулась к окну. Руки все еще дрожали, пришлось вцепиться в дверцу, чтобы скрыть волнение.