Шрифт:
Все это было готово к моему приезду в больницу. Но раньше я ничего об этом не знала. Мне ничего не сказали, а я забыла спросить. Приготовления заняли месяц или немножко больше, когда в один день говорит мне Марья Александровна:
– Да, Танечка, завтра в шесть утра выходим на работу.
– А у меня нет документов.
– Твой документ у меня.
– Я могу посмотреть?
Она мне показывает первый в моей жизни фальшивый документ. Документ выглядит, как все документы, ничего особенного. Я переполнилась гордостью. Я большая!
– Я чиновница! Написано, что я чиновница! Ай, ай! Милка, иди скорее сюда! Иди сюда! Посмотри! Я чиновница! Написано!
На следующее утро Марья Александровна и я, сестра Гаврилова и Татьяна Петренко, вышли на работу в городскую больницу.
39.
Моя радость сменилась паникой, когда я легла спать в столовой у Милы, на зеленом диване. Всю ночь мне снилось мое «чиновничество». Что я, тринадцатилетняя девочка, могу сделать в должности чиновника? Рано утром я уже была готова. Снаружи было еще темно. Я зажгла плиту и поставила на огонь чайник. Мне было просто необходимо что-нибудь горячее. Я дрожала от волнения больше, чем от холода. До сего дня я дрожу от волнения, когда начинаю что-нибудь новое. Тогда это было хорошим волнением. Обещаю. Как обычно, есть было нечего. Мы проглотили по кусочку хлеба, и вышли. Мама Милы держала меня за руку, мы пошли в сторону противоположную мосту, через поля.
– Послушай меня, Таня, вбей себе в голову: с этого момента, для тебя я – сестра Гаврилова. Никаких «мама Милы», ты даже не упоминаешь про гетто! Ты – дочь наших соседей румынского происхождения.
– Я не румынка! – кричу я в ужасном гневе.
– Ты – нет, ты – нет. Ты не румынка. – Утешает меня сестра Гаврилова. – Ты дочь румын, но ты родилась тут, в Балте. Как тебя зовут? Скажи скорее!
– Как меня зовут? Таня Петренко. – Быстро отвечаю.
– Очень хорошо! Не ползи, мы не хотим опоздать!
– Марья Александровна, как же я буду Петренко? Мой папа не мог быть румыном. Петренко – это не румынская фамилия, это русская или даже украинская!
– Ну, хорошо, хорошо. Только твоя мама была румынкой.
Наш поход длился три четверти часа. Мы не переходили через мост, а пошли через поля. Часть полей была покрыта снегом, все остальное было покрыто грязью. Марья Александровна шла как воин, а ползла за ней с большим трудом. Ходьба еще не была моим главным качеством. В особенности на утреннем холоде. В марте на Украине еще очень холодно. Ночью все замерзает. С первыми лучами солнца становится теплее. Мы проходим широкие поля и, наконец, входим в часть города, в которой находится больница. Несмотря на множество моих сомнений, работа в больнице кажется довольно привлекательной. Надеюсь, что мне это удастся.
Пришли. Сестра открыла дверь, волна тепла хлынула на нас. Как хорошо, наверно тут топят. Они не совсем такие бедные как в Любашевке. У них есть деньги на топливо!
– Сними свое пальто. – Говорит сестра. – Таня, я представлю тебя главному врачу. А потом поведу тебя туда, где ты будешь постоянно сидеть. Там тебе объяснят, что надо делать. С этого момента я для тебя «старшая сестра», никаких интимностей! Ты обращаешься ко мне: «извините» и «пожалуйста»! и так же со всеми другими.
– Я не кажусь очень маленькой? – спрашиваю шепотом.
– Ты – это ты! Очень просто. – Так сказала старшая сестра Гаврилова. – У тебя очень серьезная должность помни это!
– А вдруг меня спросят, сколько мне лет?
– Шестнадцать!
– Это ложь! Ой, ой, ой! А если они не поверят?
– Это совершенно не важно. Делай так, как я говорю! Ты болела в детстве и не выросла достаточно. Такое явление существует!
Так решила Марья Александровна. Я успокоилась. Я одета довольно хорошо. Одела зеленое платьице, которое мне прислала моя няня. Марья Александровна взяла меня за руку и повела в кабинет главного врача. Невысокий человек, лет сорока-пятидесяти, может даже больше, я не разбираюсь в этом. С очень приятным лицом.
– Это ты – Таня Петренко?! Я думал, что это взрослая женщина. Зачем вы мне привели эту девочку?
– Она не ребенок, ей шестнадцать лет, она говорит и пишет на трех языках. В вашем персонале есть такие?
Я могу сказать, что я была очень горда в тот момент, но не поднимала глаза. Притворилась скромной.
– У этой девочки блестящий мозг и великолепная память! Где вы еще такую найдете?! В следующий раз она наденет туфли на каблуках и все будет в порядке.
Доктор поднял очки на лоб и пристально на меня посмотрел:
– Скажите, молодая госпожа Петренко, – он обратился ко мне с добродушной иронией. – Работали ли вы когда-нибудь переводчиком?
– Конечно, да, – говорю. – Целый год, даже больше.
Хотя бы эта часть не ложь – подумала про себя.
– Где я буду сидеть? – спросила деловым тоном. – И с кем я должна встретится.
– Сестра Гаврилова, проводите ее, пожалуйста, в бухгалтерию. Там ей все объяснят.
– А какова у меня будет зарплата? – я спрашиваю немного громче.
Обе прыснули смехом. Главный врач посмотрел на меня добрыми глазами и улыбнулся: