[59]И — эстафетою к ПлутонуЗа подписью своей приказ:Чтоб фурию, мол, Тезифону{110}Послал к Юноне сей же час.Чтоб ни в берлине, ни в дормезе,Чтоб ни в рыдване, ни в портшезе,А духом — на перекладных.Чтоб не было в пути препоны,Немедля заплатить прогоны —И отговорок никаких![60]Из пекла Тезифона бурейПримчалась, подняла содом.Ехиднейшей из ведьм и фурийЕe считали поделом.Вошла с ужасным стуком, криком,Со свистом, ревом, треском, зыком.Тут гайдуки шагнули к нейИ повели под ручки в терем,Хотя она смотрела зверемИ сатаны была страшней.[61]«Ко мне, голубка Тезифона!Здорово, дитятко мое! —Смеясь от радости, ЮнонаБежит расцеловать ее. —Душа моя, как поживаешь?Троянского ублюдка знаешь?Ему в Латыни — Карфаген!Небось и дочку и мамашуРасхлебывать заставит кашу,И в дурни выйдет старый хрен![62]Мне злоба, видишь ли, несродна.Людей губить я не люблю.Но так, поверь, богам угодно,И я Энея погублю.Из свадьбы сделай панихиду,Латинцам нанеси обидуИ пир похмельем оберни!Энея, дьяволова сына,Царицу, Турна и ЛатинаТы хорошенько припугни!»[63]«Я милости твоей подвластна,Безропотно тебе служу,—Взревела ведьма громогласно,—Троянцев заживо сгложу.Свяжу я Турна и Амату,В ущерб Энею-супостатуВобью Латину в темя блажьИ заведу такую склоку,Что в сватовстве не будет проку.Всех растерзаю — и шабаш!»[64]Клубком прикинувшись, к АматеШмыгнула в горницу, когдаУж дело было на закате,Домой шли с пастбища стада.Амата сумрачно вздыхалаИ, вся в слезах, перо щипала.Зятьком желанным Турн ей был!Кляла Лавинии родины,Соседей, кумовьев, крестины.Да кто ж полезет на копыл?[65]К Амате под подол сорочки{111}Гадюкой ведьма заползла,В укромном сердца уголочкеОна приют себе нашлаИ, как бобов, наклала злобыНа дно царицыной утробы.Амата лаялась, дралась,Сулила сто чертей ЛатинуИ всех таскала за чуприну,Как будто с цепи сорвалась.[66]Еще украдкой навестилаКнязька рутульского ягаИ на Энея напустилаТем самым лишнего врага.Уклад военный соблюдая,Напился Турн с горелкой чаяИ пьяный завалился спать.Но тут прокралась ведьма в щелку,Чтоб наважденье втихомолкуНа Турна сонного наслать.
[67]Попритчилось ему, помстилось,Что, вишь, Анхизово дитяС Лависей в разговор пустилосьИ женихалось не шутя.С Лависей вроде обнимался,До пазухи ее добралсяИ вроде перстень взял у ней.Лавися вроде отбивалась,А после уж не вырывалась,И вроде ей сказал Эней:[68]«Лавися, милое созданье,Ты знаешь, как тебя люблю.Что толку в нашем жениханье?Тебя навек я погублю.От пана Турна ждешь ты свата,С ним спелась, видишь ли, Амата,Да и тебе он по нутру.Скажи, кого предпочитаешь?Кого, признайся, выбираешь?Я с горя, так и быть, помру!»[69]«Живи, живи, Энейчик милый,Очей моих желанный свет!На что мне сдался Турн постылый? —Царевна молвила в ответ. —Скорее пентюх околеет.Чем он Лависей овладеет!В тебе — блаженство, жизнь моя!Когда тебя не вижу — плачу,Часы и дни впустую грачу.Ты — мой владыка, я —твоя!»[70]Вскочив как встрепанный с постели,Пан Турн как вкопанный торчал,Oт злости трясся и, с похмелья,Где сон, где явь, не различал:«Кого? — меня! И кто? — троянец!Бродяга, беглый, голодранец!Надуть? Лавинию отнять?Мне впору смазывать колеса,Не будь я князь, будь я без носа,Коли Эней Латину зять!
[71]Лавися — кус не для злодеяИ проходимца, как Эней!Голубка сизая, скорееПогибнешь от руки моей!Я кверх ногами всех поставлю,Не пощажу, к чертям отправлю,Эней узнает, как я зол!Прижму и своего соседа.Безмозглого Латина-деда,Амату посажу на кол![72]Вскипев, на поединок вызовЧеркнул тотчас Энею сам:Не хочет ли сынок АнхизовОт князя Турна — по усам?Дубьем ли биться, кулакамиПощекотать ли под боками —Но победить иль умереть!Пихнул он также драгоманаВ шатер латинского султана —Ему мордасы утереть.[73]Зловредной фурии по нраву,Что дело обернулось так.Людское горе ей в забаву,Затеять любо кавардак.Она с коварством сатанинскимСпешит к нахлебникам латинским,Троян ей надобно допечь.А те задумали с налетуСкакать на заячью охоту,Чтоб своего князька развлечь.[74]Но «горе грешникови сушу, —Так киевский скубент изрек, —Благих дел вовся не имущу!».Нам божьи судьбы невдомек:Где сам не чаял — там застрянешь,Где дал бы драла — мешкать станешь.Что делать? Жребий наш таков.Читатель, ты узнаешь далеО том, как сильно пострадалиТроянцы из-за пустяков.[75]Вблизи троянскою кочевьяСтоял невзрачный хуторок:Строенье ветхое, деревья,С плотиной пруд, мостки, лужок,За хатой маленькая банька.Владела всем Аматы нянька.Была девицей иль вдовой —Не знаю, но слыла ворчливой,Скупой, злой, ябедой, сварливой.Двору платила чинш большой:[76]Колбас десятка три — Латину,Лавинии к Петру — коржей,{112}В семь дней Амате по алтыну,Три фунта воску для свечей,Две сотни фитилей давала,И кисеи на покрывало,И пряжи три мотка в платеж.Латин на няньке наживался,Зато за няньку заступался.За няньку был готов на нож![77]Жил беленький у няньки песик,Свою хозяйку забавлял.Не то чтоб из дворняг, — из мосек!Носил поноску, танцевалИ госпоже своей от скукиЛизал частенько ноги, руки.Царице он казался мил.Смеясь и веселясь душевно,Играла с мопсиком царевна,А царь всегда его кормил.[78]В рога троянцы затрубилиИ на прогалину скорейСо своры гончих псов спустили.Защелкали бичи псарей.Ревя, повизгивая, лая,Неслась неистовая стая.Тут мопсик выскочил за дверь,На голос гончих отозвался,Чихнул, завыл и к ним помчался.Стремянный думал — это зверь.[79]Спустив борзых, собакам гикнул:«Ату его!» — что было сил,А мопсик наш к земле приникнул,Дрожа, дыханье затаил.К нему борзые подоспели,Рванули мопсика и — съели.Остались от него клочки.У няньки —посудите сами —Глазищи вспучились шарамиИ с носа съехали очки.[80]Сперва остервенилась бурно,Осатанела и орет.Затем хрычовке стало дурно,Ее прошиб холодный пот.Ну биться, ну трястись в припадке,В истерике и в лихорадке.Совали под нос ей камедь,Салфеткой пуп ей согревали,Ромашковый клистир вливали,Не допустили помереть.
[81]Как только память к ней вернулась —Давай весь мир костить и клясть.И сразу челядь к ней метнулась —Ее ругни послушать всласть.Схватила нянька головешку —Троянцам сунуть под застрешку! —И дернула через бурьян —Сжечь курени, убить Энея,Головореза, лиходея,И всех троянских басурман.[82]За нею повалила челядь.Кухарка — сковородник хвать!Лакей тарелками стал целить,А прачка рубелем махать.С цепом гуменщик лезет в драку,За ним коровница в атакуБежит, подойник прихватив.А косари с гребцами смелоПустили косы, грабли в дело,И каждый был в бою ретив.
[83]Нo у троянскою народуЗа грош алтына не проси.Не трожь Энееву породу,А тронул — ноги уноси!Упорного троянцы нрава,Их разве устрашит расправа?Они любому нос утрут.И, с нянькиным схватившись войском,Они в сражении геройскомЕго к стене приперли тут.[84]Но в самое лихое время,Пока лилась их кровь, покаТроянцев и латинцев племяВрагов пихало под бока,Примчался скороход к ЛатинуС письмом, завернутым в холстину.Весть о войне принес гонец:Не в пир царя зовет, напиться,А в поле выкликает битьсяКнязь Турн, великий удалец.[85]«Латин, ты поступаешь дурно!Не сам ли слово мне давал?Теперь навеки дружбу с ТурномТы столь бесчестно разорвал!Ты слово царское ломаешь,Кусок у Турна отнимаешь,Суешь его Энею в рот.Со мной побьешься на кулачках,Домой вернешься на карачках,Иль вовсе лунь тебя сожрет!»[86]Не так вспылит помещик чванный,Когда пан возный иск вчинит;Поживы не найдя желанной,Голодный вор не так сердит, —Как наш Латин тут распалился;Так на гонца он рассердился,Что губы искусал со зла,Великой яростью пылаяИ гнев свой царственный желаяИзлить на Турнова посла.
[87]В окошко глянув ненароком,Латин пришел в великий страх:Шумел народ пред царским окомНа улицах и площадях,Толпа латинцев так и пёрла,Швыряли шапки, драли горлоИ лезли с криками вперед:«Война! Война против троянцев!Мы всех Энеевых поганцевПобьем, искореним их род!»[88]Царю чужда была отвага.Рубиться не любил он — страсть!От слова «смерть» Латин, бедняга,Готов был замертво упасть.Имел он стычки лишь в кровати,Когда не угождал Амате.В ту пору он уже был сед,Держался тихо и несмело,В чужое не мешался дело,Как всякий дряхлый старый дед.[89]Латин ни сердцем, ни душоюНе пожелал войны никак.Запасшись мудростью большою,Чтоб не попасть ему впросак,Созвал к себе панов вельможных,Чиновных, старых, осторожных,Чье слово часто слушал сам.Уславши с глаз долой Амату,Их всех завел к себе в палатуИ речь сказал он старшинам:[90]«С угару вы или с похмелья?Вас черт ли за душу щипнул?Иль напились дурного зелья?Иль ум за разум завернул?Кто вбил в башки вам дурь такую?Я лить не стану кровь людскую.Когда я тешился войной?Разбойник ли с большой дорогиИль хищник я четвероногий?Мне ненавистен всякий бой![91]Вдобавок был бы я глупенек,Когда бы воевать полезБез войска, без харчей, без денег.Мозги вам затуманил бес!Кто будет наш провиантмейстер,Кому доверю я казну?Никто из вас не хочет биться,Все только думают нажиться,Как следует набить мошну.[92]И царское скажу я слово:Коли зудят у вас бока,Иль ребра, иль спина — чужогоЗачем просить вам кулака?Я крепко почешу вам спинуИ, если надобно, дубинуГотов на ребрах сокрушить.Я послужить вам рад кнутами,И розгами, и батогами,Чтоб жар военный потушить![93]Бросайте глупое гусарствоИ расходитесь по домам,Паны, вельможное боярство!А про войну — приказ мой вам! —Оставьте помыслы и речи.Толкуйте, не слезая с печи,Чего бы, мол, поесть, попить…Кто о войне проговорится,Кому во сне она приснится,Того пошлю куниц ловить!»{113}[94]Сказав сие, махнул рукою,Напыжась грозно, вышел вонНадменной поступью такою,Что всякий был ошеломлен.Остались в дураках вельможи,У них повытянулись рожи,Никто и жизни был не рад.Рысцою в ратушу беднягиМетнулись после передряги,Когда уж наступил закат.[95]Совет они держали долгий,До хрипоты кричали тут;Шли про царя Латина толки, —Что, дескать, на него плюют,Его угроз ни в грош не ставятИ всё равно войну объявят,Что рекрут набирать пора.При этом из казны ЛатинаПросить не станут ни алтына,А только у бояр. Ура![96]Итак, латынь зашевелилась,Троян задумала побить…Откуда ухарство явилось,Отколь взялась такая прыть?Царя ослушалось боярство,Вельможи взбунтовали царство.Вельможи! Лихо будет вам.Пропали головы и души!Обрежут всем носы и ушиИ предадут вас палачам.[97]О муза, — панночке парнасской{114}Твержу, — спустись ко мне на час!Утешь меня своею ласкойИ опиши не без прикрасЛатынь в разгар военных сборов:И рекрутов, и волонтеров,Порядок войсковой и лад,Оружие, мундиры, сбрую.Мне сказку расскажи такую,Где слово каждое впопад.[98]Бояре на листе бумагиЧеркнули живо манифест,Чтоб войско собралось под стягиИз разных округов и мест;Чтоб головы при этом брили,{115}Но чтоб у всех чуприны былиИ чтоб торчал с пол-локтя ус;Чтоб котелок и меть и ложку,Пшена, мучицы понемножку,Да сухари, да сала кус.[99]На сотни, на полки разбилиВсё войско; для таких причинПернач полковникам вручили,А сотникам — патент на чин.По городам полки назвали;{116}По шапкам их распознавали.В ранжир построили вояк,Одели в синие жупаныИ белые полукафтаны —Чтоб был казак, а не вахлак.
[100]Определили на квартиры,По сотням расписали ратьИ, нарядив людей в мундиры,Пошли присягу принимать.Верхами сотники финтили,Свой ус хорунжие крутили,И нюхал есаул табак.Ог новых шапок и жупановСмесь раздувала атамановИ всех урядников, служак.[101]У нас в гетманщине, бывало,{117}Свои обычаи велись.Равняясь, войско застывалоБез всяких «стой, не шевелись!».Казацкий полк любой заправский —Лубенский, Гадячский, Полтавский —Все в шапках, словно мак, цветут.Нагрянут с копьями стальными,Ударят сотнями лихими —И подчистую все метут.[102]Здесь были также горлодеры,Головорезы, храбрецы, —Не рекруты, а волонтеры,Как запорожцы-удальцы.Конечно, регулярно ратьюНе назовешь такую братью,Зато сердиты воевать:Украдут и живьем облупят,Пред сотней пушек не отступят,Коль «языка» велишь достать.
[103]На склад приволокли подаркиЛатинцы для своих дружин:Мушкеты, пики, янычарки,Винтовки, ружья без пружин:Горой лежали самопалы,В углу — фузей запас немалый,Пищалей и пороховниц.Там были страшные мортиры:Тряслись от выстрелов квартиры,И пушкари валились ниц.[104]Из ульев, буков и кадушек{118}Спешили мушки сколотить,А причиндалы к ним — из вьюшек,Сновалок, донцев смастерить.Нужде не писаны законы:И водовозки, и фургоны,Колеса, грабли, помело,Песты, мочальные мазилкиИ погребальные носилки —В приказ пушкарский всё пошло![105]Хоть рады были, хоть не рады,А про военный обиходПришлось готовить впрок снаряды, —Так много, просто дрожь берет!Из глины ядер налепили,Для пуль — галушек насушили,Солили сливы — на картечь.В щиты корыта превращали,Из бочек днища вышибали,Прилаживали их у плеч.
