[110]Как будто разум потеряла:Седые волосы рвалаИ в грудь со стоном ударяла,Лицо щипала и скребла.Вдоль вала бегала бабуся.Когда же голову ЭврусяОна узнала на колу —Еще сильнее заметалась:Вопила, ерзала, каталасьИ распростерлась на валу.[111]Истошным голосом завыла:«Сыночек, свет моих очей!На то ль тебя я породила,Чтоб сгинул от лихих людей?Чтоб ты в недобрую годинуУвел старуху на чужбинуСвой век в сиротстве коротать?Моя ты радость и отрада!Моя заслона и ограда!Ты на кого покинул мать?[112]Куда идти убогой, хворой?Кто злую долю облегчит?Кто будет мне в беде опорой?Кто участь горькую смягчит?Теперь прощайте все поклоны,Что получала во дни оныОт вдов, девчат и молодицЗа брови дивные собольи,За очи ясные сокольи…Ты был красою вечерниц![113]Найти бы мне твой труп казацкийИ тело белое обмыть.Назло дружине супостатскойВ могилу с честью проводить.О боги! Я ли в том повинна,Что вы единственного сынаДозволили обречь на смертьИ молодецкую головкуНад бедной матерью в издевку,Как тыкву, насадить на жердь?[114]Недолго наживет на свете,Рутулы, ваш собачий род!Пусть вас казнят родные дети!Пускай издохнет ваш приплод!Как жаль, что я не зверь, не львица,Не кровожадная волчица,Чтоб вас, убийцы, растерзать!Чтоб, исторгая рёв из пасти,Рвать сердце с требухой на части,Мослы с рычаньем разгрызать!»[115]Тут не один троянский воинСочувственные слезы лил.Прощаньем горестным расстроен,Асканий нюни распустил.Сильнее всех сморкался, хлипал,На недругов проклятья сыпалЭнея доблестный сынок.С поклоном подступивши, бабкуСхватил Энеевич в охапку,В землянку с вала уволок.[116]А тут кричат и трубят в трубы,В свистелки дуют и в рога,Вопят, брат брата лупит в зубы,Враг налетает на врага.Тут — ржанье конское и топот,Там — гомон, стукотня и ропот,Смятенье, сто напастей злых!Так сбитень пенится горячий,Так в кабаке шумит подьячий.Хоть, вправду, выноси святых![117]—Гей, муза! — к панночке стыдливойВзмолюсь. — Приди, хоть на часок!Прошу тебя, не будь спесивойИ помоги сложить стишок.Ты дай мне силу и уменье,Чтоб мог я описать сраженье.Здесь должен твой звучать язык!Ты, девка, слышно, не брыклива,Да жаль, от старости сварлива.Прости! Я брякнул напрямик,[118]И в самом деле провинился:Девицу старой объявил,Хоть с ней никто и не любился,Не женихался, не шутил.Ох, сколько муз таких на свете,Во всяком городе, в повете!Покрыли б доверху Парнас.Я музу кличу не такую:Веселую и молодую;А старых — залягай Пегас!{165}[119]Рутулы кинулись на стены,Карабкаются, как жуки.Свирепый Турн, покрывшись пеной,Кричит: «Дружнёнько, казаки!»Троянцы тоже не зевают,Швырять каменья поспевают,Рутулов плющат, словно мух,Толкут, как в ступе, вражье семя.Рутулы упустили время,И ослабел в них бранный дух.
[120]Троянцы до седьмого потаВрагов молотят и крошат.Спорится у троян работа,Рутулы, как вьюны, пищат.И Турн велит, обеспокоен,Из маслобитен, воскобоенСвезти немедля толкачи.Тотчас перед его очамиЯвились вместе с толкачамиBcе воскобои-силачи.[121]И, как таранами, без счетаПошли они удары класть.Гремели и тряслись ворота,От боя вся трещала снасть.Турн силы вдвое прибавляет,Он сам тараны направляет,Ворота с петель сбить велит.Упали!.. Стуком оглушили,Троянцев многих сокрушили,И Турну в крепость вход открыт.[122]Мне муза молвит: «Не пугайся!»— «Беда троянцам! Как же быть?»— «В чужую сказку не мешайся!Не в силах Турн их победить!»Троянцы, в грохоте и громе.Преграду громоздят в проломе.За нею грудью встала рать.Рутулы бесом извивались,В пролом, однако, не совались,И Турн не знал, что предпринять.
[123]Был Геленор боец на славу,{166}A Лик — кулачник и горлан.Под стать степному волкодавуБыл краснорожий сей мужлан.Обоим по колено море,Безделица — любое горе,Забава — головы срывать.Друзьям давно уж не терпелось:Как для корысти им хотелосьТычков рутулам надавать.[124]Плечищами толпу раздвинув,Пан Геленор и красный Лик,Протиснувшись, жупаны скинув,Сквозь кутерьму, содом и крик,Рутулов тасовали славно,А те вручали им исправноКвитанцию в своих долгах.Лик только тем и отличился,Что пану Турну изловчилсяЗаехать в зубы впопыхах.[125]Но Турн великий был разбойник.Он Лика сплющил в один мах.С разбитым носом Лик, покойник,Лежал у недруга в ногах.Туза смертельного в ту поруУспели дать и Геленору,Погиб второй головорез.Рутулов это взвеселилоИ так сердца их ободрило,Что и трусливый в драку лез.[126]Нажали дружно, напустились,Рутулы кинулись на вал.Троянцы, словно черти, злились,Рутулов били наповал.Вокруг вздымались пыли клубы,Трещали кости, ребра, зубы.Из губ, носов хлестала кровь.Кто бил, кто резал, кто рубился,Кто вверх тормашками валился,Кто полз и поднимался вновь.
[127]Ожесточившись без предела,Все до надсады бились тут.Упорство всеми овладело,И каждый стал не в меру лют.Лeгap, пестом хватив с разгона.Дух выпустил из ЭмфионаИ зубы стиснул сам навек.Лутеций бил Илионея,Циней — Арефа, тот — Цинея.Кто резал, кто колол, кто сек.[128]Слыл Ремул хвастуном в народе,{167}Троюродный был Турну сватИ, глуповатый по природе,Всегда всё делал невпопад.Он тешить стал свою натуру,Троян корить, бесчестить сдуру,Себя и Турна величать:«Ага, проклятые поганцы,Огарки Трои, оборванцы!Пришел черед вам погибать![129]Мы вас отучим колобродить,Морочить девок, вдов морить,В чужих наделах верховодить,Свои порядки заводить.Давайте вашего повесу!Я вмиг его отправлю к бесуКак мух, расплющим вражью рать.Мы дух ваш вытесним, троянцы!Мы вас отучим, голодранцы,Латинские потапцы жрать!»[130]Иул Энеевич нагнулся,Злость полыхнула из очей.Как шкурка на огне, надулсяОт бестолковых он речей.Схватил булыжник, изловчился.Глазок зажмурил, приложилсяИ камнем в лоб рутула — бух!Хвастун умолк и повалился.Иул сердечно взвеселился.Взыграл в троянах бодрый дух.[131]В виски и в зубы тулумбасыЛетели с каждой стороны.Полезла требуха, колбасы,Все пенились, как кабаны,И, разъярившись через меру,По-сербски величали веру.{168}Всяк чем попало, тем крошил.Поднялся писк, стенанья, охи,Враг на врага скакал, как блохи,Кусался, грыз, щипал, душил.[132]Служили у троян два брата.Был каждый с виду — Голиаф, —{169}Широкоплечий и косматый,Овец глотал, что твой удав!Крещен был старший БитиасомИ с Кочубеевым Тарасом{170}Сровнялся ростом бы, ей-ей!Другой силач Пандаром звалсяИ, вялый, как верблюд, слонялся.Хотя и был версты длинней.[133]Подняв тяжелые дубины.Вдвоем у городских воротСтояли братья – исполиныИ защищали в крепость вход.Они присели, притаились,Троянцы ж отступать пустились,Заманивая рутулян.Стремглав рутульская пехотаЛетит в раскрытые ворота —Атаковать троянский стан.[134]Но в город сунься лишь —куда там!Тотчас в яичницу собьют.Тут Битиас с Пандаром-братомРутулов кровь нещадно льют.Рутулы с криком в город рвутся,Как под серпом колосья — гнутся.Жужжа, как над копной цепы,Две исполинские дубиныУтюжат головы и спиныИ всех молотят, как снопы.
[135]При виде этакой прорухиСо злости Турн осатанелИ, вздрогнув, как бы от сивухи,К своим на помощь полетел.Протиснувшись к троянам в крепость,Турн показал свою свирепость,И кровь рекою полилась.Убил Афидна и МеронаИ поспешил туда с разгона,Где управлялся Битиас.[136]С наскока треснул булавоюПо шее, великан упал,Об землю грянул головоюИ крепость всю поколебал.Ревет, и душу испускает,И воздух громом наполняет;На всех напал великий страх.От смерти не сумев укрыться,Погиб верзила, как мокрица.И исполин есть червь и прах![137]Пандар, увидя гибель брата,Смешался, дрогнул, оробелИ от злодея стратилатаСтал удирать, покуда цел.Бежал он, подоткнувши полы,Переступал он частоколы,Спеша от Турна улизнуть.Засовами задвинул входы,К воротам подвалил колоды,От битвы вздумал отдохнуть.[138]Но, в крепости заметив Турна,Пандар был сильно удивлен.В нем злоба закипела бурно,И сразу расхрабрился он.«Попался, висельник поганый,К нам навязался, гость незваный! —Пандар стал к Турну подступать. —Постой, тебя я крепко вздую,Из тела выбью душу злую.Теперь тебе несдобровать!»[139]А Турн с издевкой отвечает:«Келебердянская верста!Уж как я бью — твой братец знает.Тебе ль не накручу хвоста?»Гигант все жилы напрягаетИ камнем в Турна запускает.Послал бы в ад его Пандар.Откуда ни возьмись — Юнона.И, как незримая заслона,Богиня приняла удар.
[140]Pyтул, защитой ободренный,Врага вогнать задумал в гроб.На помощь он призвал ЮнонуИ саданул Пандара в лоб.Он исполина с ног сбивает,До мозга череп расшибает.Погиб и этот великан!На что трояне были хваты,Но от второй такой утратыСердца смутились у троян.[141]Пан Турн удачей ободрился,Троянцам смерть он приносил,Как боров бешеный ярилсяИ без пощады всех косил.Рассек он саблей Филариса,Яичницу сбил из Галиса,Он голову Крифею снесИ надавал в бою жестокомТаких щелчков кулачным докам,Что высунуть боялись нос![142]И стали в крепости троянцыСвои пожитки собирать.Как струсившие новобранцы,Они решили тягу дать.Предвидя сей исход печальный,Троян обозный генеральный,Сереет вельможный им кричит:«Куда? Ни с места! Что такое?Бежать троянам с поля боя?Стыдом наш славный род покрыт![143]Не сладите с одним буяном,А вас до черта собралось!Прокрался в огород к ТроянамРутульский шелудивый пес.Иль мы кочевники-бродяги?Иль не хватает нам отваги?Не помним дедовских побед?А князь наш бедный что помыслит?Ведь нас он воинами числит!Что скажет о троянах свет?[144]Все сокрушайте супостата!Давайте скопом напирать!Тесните недруга, ребята,Раз в жизни только помирать!»Ого! Троянцы ободрились,На Турна разом навалились.Пропал он, как тут ни лукавь!Пан Турн вертелся, извивался,До Тибра кое-как добрался,Прыг в реку и пустился вплавь.
Часть шестая
[1]Как кролик, Зевс моргнул усами,Олимп, как листик, затрясло;Сверкнула молния с громами,Всех подхватило, понесло.Богини, боги, полубоги,Простоволосы, босоноги,Стремглав бегут в базарный суд.{171}Влетел туда Юпитер ярый,На них свирепо гаркнул старый,Как на собак псари орут.
[2]«Доколе, — закричал он гневно, —Олимпа имя вам срамить,Друг с дружкой грызться ежедневноИ смертных смертными травить?Обычай ваш совсем не божий.Вы на сутяжников похожи!За что мытарите людей?Не дам поблажки братье вашей:С небес повытолкаю взашейИ прикажу пасти свиней.[3]Вы, олимпийские фиглярки!Не будет снисхожденья вам.Задам березовой припаркиВсем зубоскалкам и юлам.Забудете свои повадки.Уж больно вы до смертных падки —Что грек до нежинских колбас.{172}Вы сеете раздор всегдашний!За жениханье, плутни, шашниВсех окуну в сапожный квас.[4]Иль погоню вас на работу,В смирительный упрячу дом.{173}Навеки отобью охотуВезде устраивать содом.Я вас, богинь, на ум наставлю:В Сечь Запорожскую отправлю!Там знаете ведется как?Днем спят хмельные, крадут ночью,Плюют на трескотню сорочьюИ жен меняют на табак.[5]Не вы народ мой сотворили.Вам не создать и червяка!Зачем людей вы разъярилиИз-за такого пустяка?Клянусь я собственным престолом,А также Гебиным подолом, —Кто сунется — расквашу лбы.Пока Эней и Турн дерутся,Пусть все терпенья наберутся,Жалеючи свои чубы»,[6]Венера молодицей смелой,{174}Живя с военными, слыла,Битки в трактирах с ними ела,Без церемоний пунш пила;Привыкла щеголять в шинели,Спать на соломенной постели,Горелку с перцем продавать,Мыть офицерские манишки,В возке трястись без передышки,Днем печься, ночью замерзать.[7]С драгунской выправкою, смелоВенера к Зевсу подошла.Не запиналась, не робелаИ залпом речь произнесла:«Тебе, мой батя величавый,Известен каждый шаг лукавый.Ты знаешь — где, и как, и что.Всю землю оком обнимаешь.Другим — за небом надзираешь.Тебя не проведет никто.
