Потому что один творец для мира — хорошо, а два — для мира погибель. Ты это уже знаешь.

— Уже знаю, — как эхо повторила я.

— Так вот. Единый Магический Путь появляется сам, неожиданно — и выбирает двоих. Он связывает их тесней, чем любые узы. И два креадора получают возможность творить вместе.

— Так это же… здорово! — закричала я, вскакивая.

— Не совсем, — мягко сказал профессор. — Если двое становятся верными друзьями, во всем помогают друг другу, усиливают общий потенциал — тогда это счастье. Но они могут стать и лютыми врагами, мешая друг другу, отравляя жизнь невольному товарищу по магическому пути — ведь они его не выбирали. Выбор сделан за них. И тогда — всякое может случиться. Разрушится мир, кто-то погибнет… Всякое.

— А если…

Я осеклась.

— Я понимаю, что ты хочешь спросить, дорогая. «Если двое любят друг друга», так ведь?

Я промолчала, уставившись в пол.

— Думаю, ты сама ответишь на этот вопрос. За это время мы, как могли, изучили с тобой историю великих держав и великих людей. Скажи, многие ли пары сохраняли любовь и верность до конца жизни? Для многих ли совместное существование было лишь благом?

— Нет, — прошептала я.

— Вот именно, дорогая. Креадоры тоже люди, и им свойственны людские пороки. Но это люди, обремененные непростой миссией — и такими же непростыми пороками.

И видя, что я притихла, понурившись, Соулс добавил:

— К тому же, это всего лишь легенда. Никто никогда в этих стенах не знал — как, где, кому выпадает

Единый Магический Путь. Никто его не видел.

— А Сара говорила, что…

— Да, я слышал, — вздохнул профессор. — Бедная Дейзи задурила ей голову. Ей слишком нравилась эта легенда, и она поверила в нее. За что они обе и поплатились. Сказки должны оставаться сказками, им не место в реальности.

Тридцать первое октября свалилось, как снег на голову.

Я проснулась раньше циферблата, открыла балкон, чтобы впустить утреннюю свежесть, и вновь уселась на постели, поняв, что не хочу шевелиться. Сегодня экзамен, который займет весь день; вечером, плавно переходящим в ночь — выпускной, он же Самхайн, а утром…

А утром мы разъедемся — каждый к месту своего миротворения, так сказал Ральф.

И больше друг друга не увидим. Исключение — лишь тот счастливчик, который станет контролером.

Но шанс, что это буду я или Даймонд, не так уж велик. А уж вероятность, что Даймонд, став контролером, будет ко мне часто наведываться — того меньше. Я-то найду способ, а вот за него не ручаюсь. Или…

Во мне все сжалось.

Найдет себе красотку в собственном мире, да не одну… Ах, демоны, какая же я глупая! Не просто найдет — сделает сам, каких угодно, на любой вкус: блондинок, брюнеток, рыженьких, толстеньких, тоненьких, умненьких, глупышек…

Я до того ясно представила Даймонда в окружении чужих девушек, что разревелась. Слезы текли и текли по лицу, я их даже не вытирала, просто сидела и плакала, как маленькая.

В балконную раму постучали. Этель подняла жалюзи и вошла.

— Рыдаешь, — кивнула она, видимо, и ожидая это увидеть.

— Слишком громко, да? — всхлипнула я.

— Нет, — ответила Этель, усаживаясь рядом со мной. — Слишком громко думаешь. Стены прошибает.

Я шмыгнула носом и брякнула:

— Я люблю его.

— В курсе, — кивнула Этель. — И понимаю.

— А ты? — я исподлобья посмотрела на нее.

— Прошло, — ответила она, глядя своими синими глазами куда-то вдаль.

Все-таки, она гораздо красивее меня. И румянец в последнее время появился — наверное, осень красит не только фрукты.

Этель перевела взгляд на меня и засмеялась. О, опять я забываю!..

— Знаешь, — сказала она дружелюбно. — Жаль, что ты не появилась у нас раньше. Мы бы дружили.

Мне было здесь одиноко: только Даймонд, но он…

Я думала, она скажет что-то вроде: «Никогда не любил меня». Но она сказала совершенно другое: — Он такой ребенок!

— Да? — вырвалось у меня. — А мне он никогда не казался ребенком.

— Значит, он в самом деле твой мужчина. Послушай-ка…

Она достала из кармана пачку бумажных носовых платков и протянула мне. Я поблагодарила, взяв один.

— … Не сиди здесь и не плачь. Еще все может сложиться так, как ты хочешь. Удача любит упорных!

«Этель просто берет то, что хочет», — вспомнила я слова Сары. Опять позабыв поставить заслон.

— Не всегда, — тут же отозвалась Этель. — Но я работаю над этим.

Она вновь улыбнулась:

— Хочешь покрасить волосы? Я могу принести тебе чудную смесь. Сегодня все-таки выпускной.