Белый мрамор сточили годы

Стены рухнули, пали башни

И весной появились всходы

Сорняков на полях вчерашних.

Виктор Федосов

К тому моменту, когда жара начала спадать, а до сумерек ещё оставалось некоторое время, Спутник свернул в лес.

Пахнущие смолой высокие ели с красной корой, покрытая многолетним слоем прелой хвои земля приятно пружинит под ногами, попадающиеся время от времени прогалины - яркие пятна солнца среди густой прохладной тени - заросли высокой мягкой травой. Это тебе не жаркий тракт, где от пыли пересыхает в глотке, чешется в носу, и слезятся глаза. Тут идёшь и радуешься. Особенно если замечаешь приметы жизни леса, скрытые от прочих глаз: обломанная лосем ветка, разрытая кабаном хвоя, распотрошённая белкой шишка. Вот только волков так просто не встретишь, слишком мало их осталось - придётся забираться глубоко в лесную чащу, чтобы найти хотя бы их следы...

Ель была большая и старая.

Кьяра плюхнулась на скатанное одеяло, вытянула гудящие ноги, привалившись к стволу. Спутник, как ни в чём не бывало, развешивал на нижних ветках оружие. По его виду нельзя было сказать, что он устал, скорее даже наоборот - порывистые движения, глаза горят энергией. Как участвующий в соревнованиях атлет, который только-только разогрелся в начале беговой дистанции, но почему-то вдруг вынужден временно притормозить.

Пока Кьяра отдыхала, они оба молчали. Как-то так само собой разумелось. Но для девушки её характера это же невыносимо: долго молчать. И вообще, у меня к тебе, товарищ, вопросы. Так, с чего бы разговор-то начать... Гм. Ну ладно, пусть будет глупость какая-нибудь.

– Неплохо мы сегодня погуляли, однако же...
– молчание.
– Ты костёр разжигать собираешься вообще?
– кивок головой.
– А вопрос можно?

– ...

– А куда мы, собственно, идём?

Да, она этого действительно не знала.

Спутник отошёл в сторону, там, где между деревьями было побольше расстояния и с задумчивым видом начал разгребать хвою слой за слоем, чтобы добраться до голой земли.

– Старый Град знаешь?

– Старый город? Ну, знаю. И что?

– Не "город" а "Град". "Старый город" - это другое.

– Не вижу ни малейшей разницы. Я, конечно, понимаю... Обсуждения уже были и всё такое, охота там, то-сё... Но ты мне сказал временно отстать по поводу "где мы будем охотиться". Время, по-моему, прошло. Если ты имеешь в виду Старый город, так там охотиться не на что и не на кого.

– Разница - в том, что "Старый город" - это развалины. А Град - это легенда. Неужели не слышала?
– добрался до земли, отгрёб лишнюю хвою в стороны и стоит, отряхивая руки.

– Очень смутно и давно, - призналась девушка.
– Как-то не очень легендами интересуюсь. Вне пределов квалификации, то есть.

Спутник огляделся, отошёл куда-то назад, вернулся, таща за собой изрядных размеров сухую ветку - прямо-таки солидную ветвь - и принялся ломать её на части, упираясь ногой.

– То есть?..

– Ну, то есть, если легенда не говорит о том, что и где можно хорошего спереть, - нехотя закончила она.
– Так что там насчёт города-то?

Разломал ветку и опять стоит, отряхивая руки. Грудь под распахнутой курткой двигается мерно и медленно, даже дыхания не сбил после долгого пути и физической нагрузки. Ещё один признак хорошей подготовки. Чем же он всё-таки занимается, хотелось бы знать...

– В общих чертах: Старый город это обычные развалины, но иногда там появляется Старый Град. Это не развалины, это призрак умершего города. А там где один призрак, всегда есть и другие.

Кьяра поёжилась.

– Это мы туда, что ли идём? А откуда ты знаешь, что там сейчас - развалины или это вот... Град?

– Просто знаю, - на секунду оторвавшись от обкладывания наломанных веток сухой корой и хвоей, Спутник пожал плечами.
– Град. В следующий раз он появится... лет через тридцать, примерно.

– А долго он... это... держится?

– Несколько дней.

– И потом куда?

– Исчезнет, перейдёт на другую грань реальности.

– А если мы не успеем выйти?..

– Исчезнем тоже, - между двух сведённых ладоней разгорелся слабый огонёк. Оторвав глаза от разгорающегося костра и увидев выражение лица Кьяры, Спутник несколько смягчился.
– Но мы успеем. Подумай сама, сколько будут стоить артефакты.

Да уж, артефакты, конечно, будут стоить немало... особенно через тридцать лет, мда... На жадность ведь берёт, стервец! Да, а вот ещё интересно, куда это оно на эти тридцать лет девается?..

На некоторое время разговор вновь утих. Кьяра не без некоторого успеха изображала из себя повара походной кухни, Спутник расселся под деревом, что-то делая со стрелами. Они спокойно поели, и тут, когда уже начало темнеть, Спутник вдруг решил проявить чувство юмора, в очередной раз удивив свою, так сказать, спутницу. Он собрал одеяло, плащ и кинжал. Кинжал засунул за пояс, всё остальное свернул в один узел, обмотал собственным поясом, набросил на плечо и молча ушёл в лес.

Кьяра осталась сидеть, как дура, у костра. Когда стало ясно, что мужчина не собирается возвращаться из темноты, и идти искать его уже тоже поздно, она окончательно растерялась. На окрики он не отвечал - то ли ушёл далеко, то ли не хотел - и что делать было непонятно. То, что он оставил всё прочее оружие и снаряжение у костра, давало робкую надежду, что за всем этим он ещё вернётся. В любом случае идти обратно в город было уже слишком темно. Поэтому Кьяра доела, что ела, и устроилась ночевать.