— Вас? Ой, не надо ко мне так вежливо, мы же практически в одном положении, — она широко улыбнулось, и, казалось, эта улыбка была невероятно неестественной.

— Но почему же? — девочка недоумевала. — Вы же вампир. К тому же, я больше, чем уверена, что в прошлом дворянка.

— Дворянка? — Марея невольно удивилась, ведь раньше никто в поместье не интересововался ее знатным прошлым. — И с чего же ты так решила? Может быть, я правнучка внучки северной аристократки.

Последнее прозвучало с усмешкой, и это заставило Миру легонько улыбнуться и поверить своему предположению.

— Но вы же ведете себя так элегантно, гордо, — малышка сказала шутливо, но в ее словах была доля правды и не малая. — Я имею ввиду, что по вашим манерам легко узнать вашу голубую кровь.

— Голубую кровь? — Марея абсолютно ничего не поняла. — О чем ты? Моя кровь красная.

— Ой, простите, — девочка потупила взор, уставившись на белую простыню. — Это такая человеческая поговорка… наверное. По крайней мере, люди говорят так о знати.

— Но почему люди говорят, что у аристократов голубая кровь? — недоумевая, поинтересовалась девушка.

— Я… я не знаю, — Мира была смущена и уже жалела о том, что случайно выучила все эти броские выражения. — Наверное, потому что голубая кровь уникальна, и вся знать себя таковой считает…

— Но ты же тоже уникальна, — горничная присела на кровать и положила рядом с ней свою метелочку.

— О чем вы, Госпожа Марея? — очередь недоумевать перешла к Мире.

— Брр, — девушка передернулась. — Будь добра, не зови меня так.

— А как мне вас называть? — не понимая дискомфорта горничной, спросила девочка.

— М… — девушка слегка призадумалась. — А зови-ка ты меня Мари.

— Мира и Мари, — сразу же поняла схожесть имен малышка. — Но ведь это… неправильно.

— Не правильно то, как с нами поступают хозяева, — тут же возразила Марея.

— Почему вы так говорите? — защищая своего господина, произнесла Мира.

— Да не обращайся ты ко мне на «вы», — снова поежилась горничная.

— Как скажите… — робко ответила девочка. — Но ведь это тоже…

— Знаешь что? — устав от всей этой «неправильности» предложила девушка. — Пошли мыться, вместе, в купальне.

— Но разве мне можно покидать эту комнату? — немного удивилась малышка.

— А ты думаешь, что Алес будет против? — горничная ехидно подмигнула.

— Я… я не знаю, — Мира покраснела при упоминании ее хозяина. — Мне бы не хотелось чрезмерно пользоваться добротой своего Господина.

— Слушай, Мира, — Марея резко повернулась и посмотрела на девочку любопытными глазами. — А какие у вас отношения с… Алесом.

От такого неожиданного вопроса малышка стала красной как помидор и, заметив эти изменения, мгновенно скользнула под одеяло. Тяжело дыша то ли от нехватки воздуха, то ли от нахлынувших чувств, девочка просидела там полминуты, а потом, слегка выглянув, ответила:

— У нас с ним ничего такого нет, — она произнесла это с заметной ноткой горечи и, наверное хотела добавить: «Или пока нет… к сожалению» — но этого не требовалось, потому что для горничной все было уже предельно ясно.

— Ах вот как, то есть вы просто хозяин и рабыня, — с мнимым удивлением воскликнула Марея.

— Ну, есть, вроде бы, что-то…

— Что? — без тени стыда перебила малышку девушка.

— Ну… Господин сказал, что я похожа на его погибшую сестру, — робко ответила Мира и почти шепотом добавила, — которая была ему очень дорога.

— Дорога? — горничная призадумалась, но почти сразу же открыла рот от изумления. — Т-т-то есть… Ты хочешь сказать… Они были влюбленны друг в друга?

— Я ничего не знаю… Про нее, — девочка прикрыла глаза, вспоминая подробности вчерашнего вечера. — Но похоже, что у Господина к ней были какие-то чувства.

— И они сохранились до сих пор? — Марея продолжала донимать малышку вопросами.

— Ну, я не знаю… Он говорил о ней с таким умилением, — Мира все больше и больше смущалась.

— Значит, у меня нет шансов, — грустно подвела черту девушка.

— О чем ты? — девочка недоумевала, но все же у нее в голове стали рождаться какие-то мысли, и она начала медленно, но верно краснеть.

— Знаешь, — Марея насупилась, — на его сестру здесь похожа я или ты?

— Я-я, — прошептала малышка.

— А значит… — горничная сделала паузу, давая Мире додумать мысль самой.

Внезапно все осознав, девочка вновь превратилась в помидор и ушла на дно, то есть под одеяло. Выглянув с другой стороны, у ног кровати, она посмотрела на метелку и о чем-то задумалась, совершенно забыв о диалоге.